Аршак повиновался. Он чувствовал, что подчиняться этому человеку будет легко и приятно. Ючэн знал, что говорил. Все, что делал маленький кхитаец, было исполнено глубинного смысла, что было не всегда понятно с первого взгляда. Но в том, что такой смысл был, бывший гвардеец больше не сомневался.

    Он действительно утолил голод одной маленькой лепешкой, после чего проглотил горькую маслянистую жидкость, заключенную в сосудике, разом напился и согрелся, и сам не заметил, как заснул крепким, здоровым сном.

    Донесся еще один приглушенный удар гонга, и почти одновременно с тем, словно вырастая из-под земли, перед Ючэном возникла рослая темная фигура. Низкий голос прошептал, выговаривая слова со знакомым жестким акцентом:

    - Ючэн, это ты?

    - Конечно, - хихикнул кхитаец. Было заметно, что у него отличное настроение, хотя различить что-либо в узких глазах, почти полностью скрытых под тяжелыми веками, было почти невозможно. - Ты Конан, ты принес?

    - Да. - Варвар покачал в руке мешочек, в котором явно лежало что-то увесистое. - Но сначала я хочу видеть мою плату. У тебя есть деньги, чтобы выкупить у меня пояс из белого золота?

    - Есть, есть. - Кхитаец суетливо зарылся в свою торбочку. - Ты Конан, ты не сомневайся.

    - И в заморанских монетах, не забудь, - уточнил Конан. - Я не хочу связываться с твоими серебряными квадратиками, которые то ли деньги, то ли просто мусор с рудника.

    - Конечно, конечно. - Ючэн извлек наконец мешочек, тоже довольно тяжелый. - Зачем обманывать? Ты делаешь для меня что-то хорошее, я должен заплатить.

    Конан бросил кхитайцу мешочек и, ворча, как голодный пес, схватил свою плату. Дернув завязки, он сунул нос в кожаный кошель, пощупал монеты, попробовал их на зуб.

    - Вроде золото, - пробормотал он. - Если ты обманул меня, Ючэн, то берегись. Я найду тебя даже в джунглях. Человек ты или демон, из плоти и крови или из слоновой кости и дерева, я раскромсаю тебя на куски, ибо нет ничего крепче холодной стали!

    - Но я не демон, - сказал кхитаец. - Я Ючэн, я жрец богини Шан. Больше ничего.

    Конан хлопнул его по плечу с такой силой, что маленький жрец даже присел.

    - Ладно, это я так, к слову. Прощай, Ючэн. Надеюсь, твоя богиня будет довольна и по достоинству вознаградит тебя.

    - Да, - вполне серьезно ответил Ючэн. - Шан будет смеяться, Шан захлопает в ладоши. Прощай, Конан.

    Конан еще раз сжал худенькое плечо кхитайца, повернулся и широким шагом двинулся прочь. На ходу он размахивал руками, и Ючэн знал, что сейчас его рот растягивается в довольную улыбку. Кхитаец наклонился над своим спящим слугой.

    - Аршак, вставай. Пора уходить. Самое время, пока Конан не встретился со своей женщиной. Нехорошо будет, когда Конан встретит свою женщину.

    Ничего не поняв в этой, как показалось Аршаку, бессмысленной тираде, заморанец тем не менее встал и с помощью Ючэна взвалил на плечи свою ношу. Он с удивлением обнаружил, что нескольких минут сна ему вполне хватило для отдыха и покосился на кхитайца с суеверным страхом. Колдун ему в хозяева достался, что ли?

    И, как обычно, Ючэн прочитал несложные мысли своего слуги.

    - Я не колдун, - сказал он. - Я жрец. Я ваятель. Больше ничего.

    - В конце концов, ты совсем неплохой хозяин, - пробормотал Аршак. - А до остального мне и дела нет.

    Вдвоем они направились к городским воротам. Чем ближе они подходили к закрытой на мочь тяжелой черной решетке, тем более молчаливым и задумчивым становился Ючэн.