Слепая, неукротимая ярость охватила Спеллинга. Руки у него дрожали, и он знал, что, будь у него сейчас при себе пистолет, он нажал бы на спусковой крючок и застрелил этого молодого наглеца. Но у него не было пистолета. Зато он отлично знал, что поставил на Мясника в сегодняшнем матче ужасающе огромную сумму денег, которую рисковал потерять, если лорд Гарет откажется участвовать в поединке.

— Вы не можете вот так просто бросить меня! — заорал Спеллинг. — Черт бы вас побрал, де — Монфор, ведь у нас есть соглашение!

— А у меня есть жена и дочь. И я не хочу, чтобы они разделили судьбу семьи Нейлса, если со мной что-нибудь случится. Я не желаю, чтобы моя жена оплакивала меня, а моя дочь росла без отца. — Взяв свою треуголку, он направился к двери. — Прощайте, Спеллинг.

Спеллинг вскочил.

— Какой позор! — завопил он, напрочь забыв о присущей ему осторожности. — Никогда не думал, что именно вы окажетесь таким трусливым слабаком! Ведь вы — де Монфор!

Лорд Гарет остановился, и Спеллинг словно впервые увидел, какой красивый, высокий, великолепно сложенный молодой человек стоит перед ним, какую мощную мускулатуру скрывает его одежда, и понял, что очень глупо провоцировать его. Он затаил дыхание, опасаясь, что будет следующим олухом, который отведает кулаков лорда Гарета. Но нет, Дикарь держал себя в руках, он уже не был тем вспыльчивым сорвиголовой, которого Спеллинг видел у мадам Боттомли.

— За такие слова я вызвал бы вас на дуэль, — сказал молодой человек с высокомерной улыбкой, от которой его слова зазвучали как оскорбление. — Но я дерусь на дуэли только с джентльменами, а не с теми, кто из кожи вон лезет, притворяясь таковыми. Всего доброго. Спеллинг.

— Постойте! — Спеллинг бросился к двери и прижался к ней спиной, глядя на Гарета испуганными глазами. Лорд Гарет, глядя на него как на пустое место, продолжал идти, и Спеллингу на мгновение показалось, что он сейчас возьмет его за шиворот и отшвырнет прочь с дороги. — Я потратил уйму денег на рекламу этого матча! Я дал вам жилье, средства к существованию, я создал вам имя! И как вы мне за это отплатили?

— Я вам ничего не должен, Спеллинг. Прочь с дороги! — Лорд Гарет обошел его, взялся за ручку и распахнул дверь. Спеллинг, потеряв равновесие, чуть не упал. Лорд Гарет прошел мимо него по коридору, и звук его шагов эхом отдавался от стен и высокого потолка.

— Подождите! — взмолился Спеллинг, понимая, что отдал бы десять лет своей жизни, чтобы обладать этим врожденным изяществом, и еще десять лет — за холодное, аристократическое высокомерие… И еще он отдал бы все, что имеет, лишь бы заставить этого молодого повесу выступить в сегодняшнем матче. — Лорд Гарет!

Высокая фигура приближалась к выходу в холл.

— Лорд Гарет! Что мне сделать, чтобы вы участвовали в матче? Хотите тысячу фунтов? Две тысячи? Назовите цену, Гарет, и, если вы победите, вы это получите!

Его слова эхом отдались в коридоре.

Молодой человек задержался на пороге открытой двери, окинув взглядом сотни акров самых плодородных земель в Беркшире, засеянных пшеницей, рожью, ячменем.

Над его головой было великолепное веерообразное окно со свинцовыми переплетами, а под ним — навечно выбитый в камне герб де Монфоров.

При взгляде на свой фамильный герб лорд Гарет гордо вскинул голову. Он медленно обернулся. Его лицо было абсолютно спокойным, а взгляд почти торжествующим.