Он поднял руку, но потом опустил.

— Да, это так. Кроме того, она хулиганка, но я укажу ей ее место. Я пошел у тебя на поводу, женщина, отправляя ее к твоей сестре. Но теперь она вернулась, и я использую ее так, как сочту нужным.

Она почувствовала, как на нее находит знакомое ощущение полной беспомощности, и сказала только одно:

— Байрони не хулиганка. Она славная, добрая девушка. Почему ты не можешь быть более.., ласковым с нею?

— Она почти девятнадцать лет уклонялась от своих обязанностей. Пришло время расплатиться со мной.

«Он совершенно такой же, как его отец», — подумала теперь Элис. И она знала это, понимала всем своим существом еще до того, как вышла за него замуж. Но она очень любила его, хотя и подозревала, что не сможет его изменить.

— Знаешь, Байрони, — обратилась Элис к помрачневшей дочери, высказывая вслух свои мысли, — было время, когда он ненадолго изменился. Он искренне пытался, но у него так ничего и не получилось. И это сделало его.., еще более ожесточенным. Поэтому-то мы и переехали в Калифорнию, где надеялись начать все сначала на новом месте. Если бы ты только не встревала…

— И позволила ему вас бить? Да неужели вы действительно считаете, что я могу стоять и смотреть на приступы его ярости, видеть, как он вас колотит? О мама, давайте уедем отсюда! Что бы вы ни находили в нем в те давние годы, ничего больше не осталось. И Чарли становится совершенно таким же, как он. Я смогу обеспечить нам обоим нормальную жизнь, мама.

Я получила какое-то образование, а тетя Аида научила меня и шить, и готовить. Я найду работу.

— Не могу, Байрони. Я нужна ему.

В голосе матери Байрони слышала не только пафос, но и стоявшую за ним силу. Она была более несвободна, чем если бы была заключена в тюремную камеру.

— Вы правы в отношении пятисот долларов. Они придадут ему ощущение своей значительности, может быть, в течение месяца. Но потом все пойдет по-прежнему. Он будет винить в своих неудачах всех, кроме себя самого.

— Я нужна ему, — повторила Элис.

— Наконец-то! — воскликнул он. — Теперь, дорогая дочка, ты расплатишься со мной за все годы, которые провела в Бостоне.

Байрони похолодела.

— Что ты хочешь сказать, Мэдисон? — осторожно спросила мужа Элис.

— Я хочу сказать, — объявил он с глубоким удовлетворением, что нашел мужа для нашей дочери. Богатого мужа. Одного из твоих дальних кузенов, Элис, — Айру Батлера.

На лице Байрони не дрогнул ни один мускул. Она обратилась мыслями к тем немногим разговорам с тетей Айдой, в которых та касалась семейных дел. Айра Батлер был ее дальним кузеном с востока. Далеко не молод — около сорока лет.

— Единственный вопрос в том, — Мэдисон нахмурившись посмотрел на Байрони, — не беременна ли она? А что, если она носит бастарда от этого проклятого калифорнийца?

— Разумеется, нет! — воскликнула Элис. — Она никогда…

— Помолчи, женщина. Наш мистер Батлер приезжает из Сан-Франциско на следующей неделе. Он много заплатит за тебя, дорогая — поистине дорогая — дочка. Он пишет о контракте на прекрасных условиях.

— Почему он хочет жениться на мне? — спросила Байрони.

— Говорит о семейных связях, — не желая развивать эту тему, ответил Мэдисон. — И даже прислал сотню долларов на приобретение твоего приданого, как он пишет. Так и быть, девочка, ты получишь из них пятьдесят. Да, сделай что-нибудь с собой, а то выглядишь как потертая…

— Шлюха?

Он замахнулся, но передумал.