— Попридержи язык. Я не потерплю дерзостей.

Скоро голова будет болеть у другого человека.

Еще полгода назад и у тебя не болела голова!

Элис оценила решительную позу Байрони и торопливо проговорила:

— Пойдем, дорогая, на кухню и займемся приготовлением обеда. Там и поговорим.

— Меня не будет, Эли, — окликнул выходившую из комнаты жену Мэдисон вызывающе веселым голосом. — Я уезжаю в город. Наконец-то дела пошли по-моему.

— Напьется в стельку, — задохнулась от возмущения Байрони.

— Мэдисон, — решилась Элис, — не можешь ли ты отдать мне пятьдесят долларов?

— Сука ты этакая, — пробормотал он, но деньги отдал.

Элис облегченно вздохнула.

— Это ответ на все мои молитвы, — сказала она дочери, когда вдали заглохли тяжелые шаги мужа.

— На ваши молитвы, но не на мои, — заметила Байрони.

— Нет, послушай меня, детка. Я хорошо помню Айру. Он, конечно, старше тебя, но он добрый человек и красивый мужчина, даже очень. Помню, я всегда думала о том, что он выглядел ну прямо как ангел в моей Библии, всегда такой привлекательный и изящный. Он никогда тебя.., не обидит. Подумать только!

Интересно, почему он так решил, но это не имеет значения. Я ничего не слышала о нем добрых три года. В последний раз он написал мне из Сан-Франциско в пятидесятом году. Он тогда уже был на пути к богатству. Айра — сильный человек и настоящий хозяин.

У тебя, Байрони, к тому же появится новая сестра. Ее зовут Ирен, и она ненамного старше тебя. Она сводная сестра Айры, но находится на его попечении, так как его отец и мачеха умерли лет десять назад.

Байрони прислушивалась к бесконечному потоку слов матери. Добрый человек.., не обидит тебя…

Разве этого достаточно, чтобы молиться о таком муже?

Возможно, подумала Байрони опустив плечи, это все, на что она может рассчитывать. Но почему именно она? Ведь он никогда ее не видел. Бессмысленно, так же как и возвращение в круг своей семьи. Как ни странно, прежде чем уснуть ночью, она думала о человеке, с которым встретилась в Сан-Диего, о профессиональном игроке. Потом тихо вздохнула и погрузилась в сон без сновидений.

Светло-голубые глаза Айры остановились на Байрони, и он улыбнулся. Она поймала себя на том, что вопреки самой себе ответила ему улыбкой. «Без сомнения, — думала Байрони, — он очарователен, внимателен, отлично одет и говорит правильные вещи». Байрони, которая была готова к тому, чтобы возненавидеть его с первого взгляда, пришлось пересмотреть свое мнение еще до того, как подошел к концу первый вечер его визита. Он проявлял к отцу почтительное уважение, тогда как тот рассматривал его с алчным огоньком во взгляде, с завистью и одновременно с чувством облегчения. Она видела, как расцвела мать от комплиментов кузена Айры. Но больше всего ее удивило поведение Чарли. Сначала он был мрачен, и в этом не было ничего неожиданного, но после теплого рукопожатия Айры превратился в дружески расположенного юнца, стремившегося заслужить одобрение и внимание старшего родственника.

И он был богат.

Еще долго, после того как она улеглась в постель в тот первый вечер, до Байрони доносился снизу тихий гул мужских голосов. Отец, несомненно, как мог, выбивал каждый доллар из Айры. Ее беспокойство, вызванное всей этой ситуацией, росло.

Следующим утром, после завтрака, Айра спросил, не согласится ли она объехать с ним небольшое ранчо.

К ее удивлению, отец уже заложил коляску, хотя со дня ее возвращения в Сан-Диего считал эту работу для себя недостойной.

— Я так рад, что наконец встретился с вами, кузина Байрони, — заговорил Айра, едва они уселись в экипаж.