– Корри… – Доктор Санти решительно взял ее за плечи. – Не думаю, что его преподобие хочет выслушивать твои фантазии. – А потом добавил, обращаясь к отцу Руджу: – Как видите, она все еще очень нездорова. Аликаммик – ее любимая собака. К сожалению, нам действительно пришлось пристрелить его, потому что он взбесился и стал бросаться на других собак. У нас не было выхода, мы не могли поступить иначе. Корри очень любила пса и тяжело перенесла известие о его гибели. Она недавно овдовела: ее муж умер от тифа, а мистер Ирль изъявил желание вступить с ней в законный брак и отвезти в Доусон, где…

– Все ложь! Все, до единого слова! Неужели вы не видите, что я – пленница, они меня держат здесь против воли?

– К сожалению, когда ее что-нибудь сильно расстроит, она становится буйной. – Доктор Санти разговаривал с насмерть перепуганным гостем и не обращал внимания на Корри, как будто ее здесь вовсе не было. – Ее необходимо как можно скорее отвезти домой, в Сан-Франциско. Как видите, она не в состоянии переносить суровый климат Аляски. Мой друг готов взять на себя заботу о ней. Согласитесь, что не много найдется желающих взвалить на свои плечи такое тяжелое бремя.

Глаза отца Руджа расширились от страха, и Корри заметила, что он всем сердцем согласен с доктором Санти. Он покраснел и застенчиво пробормотал:

– Давайте начнем. У меня есть еще дела в Секле. Надо готовиться к отпеванию… ну, и еще…

– Я готов.

Корри обернулась на голос и только тогда увидела Дональда, который стоял в глубине комнаты у печки. Оказывается, он все это время был здесь, а Корри в пылу ярости не заметила его.

– Тогда, я думаю, можно начинать.

– Нет! – закричала Корри. – Я не хочу начинать! Я не хочу выходить замуж за Дональда! Я ненавижу его! Ненавижу! Слышите все? Ненавижу!

– У нее рецидив, – сказал доктор Санти и бросил на Дональда яростный взгляд. Он прошел к полке и взял железную шкатулку, достал из кармана ключ, открыл ее и вытащил пузырек. Потом вылил из него несколько капель в ложку и подошел к Корри.

– Нет!

Корри закричала и выбила из его рук ложку. Жидкость расплескалась по грязным половицам. Его преподобие отец Рудж задрожал и отступил к самой двери, как будто увидал посреди комнаты клубок ядовитых змей. Его кадык судорожно дернулся вверх-вниз.

– Я не думаю… я не думаю, что смогу совершить обряд в таких условиях. Она… она сумасшедшая и не понимает, что творит. Она не владеет собой. Я не могу…

Дональд подошел к священнику и сжал его локоть.

– Я плачу вам чертову прорву денег за короткую и несложную церемонию. Их достаточно, чтобы выстроить вашу церковь от фундамента до самого шпиля. Вам ведь этого хочется, не так ли? Тогда придется немного потрудиться, хоть это и не очень приятно. Состояние ее рассудка не должно вас беспокоить. Она действительно нездорова, ее нужно лечить. Я собираюсь поместить ее в самую роскошную психиатрическую больницу Сан-Франциско. У нее будет все: комфортная палата, постоянный медицинский уход, консультации лучших специалистов. Но для этого она должна быть моей женой. Вы же понимаете, что это необходимо?

– Я… я не знаю.

– Вне всякого сомнения, я могу обратиться с просьбой обвенчать нас к кому-нибудь еще. Например, к священнику баптистской церкви. Я думаю, он не откажется от такой суммы денег и найдет, на что употребить их.

Отец Рудж облизал пересохшие губы и повторил:

– Говорю вам, я не знаю…

Дональд схватил его и выволок на середину комнаты.

– И тем не менее вы сделаете это. Доставайте свою Библию и начинайте.