Корри бежала вниз по холму. Ее накидка сползла с плеч, частый стук каблуков отдавался гулким эхом на пустынной улице. Ей удалось выбраться из дома незамеченной, но в спешке она забыла надеть шляпку. Вряд ли тетя одобрила бы такой внешний вид. Но сейчас это не имело значения. Если все будет хорошо, она скоро увидит Эвери.

Запыхавшись, Корри добежала до угла, где назначила ему свидание. С наступлением сумерек жизнь переносится с улиц внутрь домов. Как бы в подтверждение этому из ярко освещенного окна, задернутого шторой, донесся громкий женский смех.

Корри плотнее завернулась в накидку: от этого смеха она чувствовала себя еще более одинокой.

Корри знала, что ей не следовало выходить ночью из дома одной. Сегодняшний случай в порту еще не стерся в памяти, и она задрожала при мысли о том, сколько подобных опасностей таит в себе ночной город. К тому же она вспомнила, что рядом может оказаться человек, которому папа поручил следить за ней. А что если он где-нибудь поблизости? Девушка отступила глубже в тень дома.

Корри вдруг устыдилась своих мыслей и попробовала их отогнать. Чего ей бояться? Она Корделия Стюарт, дочь Кордела, Стюарта, а не трусливая маленькая девочка, которая боится темноты!

Все было напрасно. Ей не удавалось справиться с собой. К горлу подкатывала дурнота, ладони стали холодными и влажными, плечи дрожали.

Она почувствовала настоящее облегчение, когда из темноты вынырнула коляска Эвери.

– Эвери! О Господи, Эвери!

Корри подобрала юбки и бросилась к нему.

– Какое счастье, что ты наконец приехал!

– Корри, ради Бога, что случилось? Я очень испугался, когда получил твою записку. Что-нибудь стряслось?

Корри не обращала внимания на его слова. Она прижалась к груди Эвери, жадно вбирая в себя тепло его тела и постепенно успокаиваясь.

Корри любила его запах, запах накрахмаленной рубашки и дорогого одеколона. Она любила его без памяти и ни за что не смогла бы с ним расстаться. Никогда!

– Корри, поедем отсюда. Не нужно, чтобы нас видели.

Он тронул лошадей, и коляска покатилась вниз по улице.

Эвери была не по средствам собственная упряжка, ее приходилось брать напрокат. По окончании учебы он мечтал завести роскошную пару и щегольский экипаж.

– Ну хорошо. Так что же все-таки произошло?

Корри любовалась его благородным профилем с резко выступающими скулами и четкой линией подбородка. Она часто фотографировала Эвери и знала каждую деталь его лица, но чистота этого профиля не переставала притягивать ее.

– Давай поговорим об этом позже, ладно? Я просто хочу побыть с тобой и не думать при этом о всяких неприятностях.

Он внимательно посмотрел на нее.

– Что еще за неприятности?

– О Господи, Эвери. Какая прекрасная ночь! Так тихо, что слышно, как гудит пароходная сирена в порту…

– Корри, по-моему, ты что-то скрываешь. Расскажи мне все как есть.

Он натянул поводья и повернул коляску налево.

– Давай поедем ко мне и там спокойно поговорим. Надеюсь, ты не подумаешь ничего дурного?

– Дурного?

– Я вижу, разговор предстоит действительно серьезный, не стоит вести его на улице. Нас в любую минуту могут увидеть.

Они подъехали к трехэтажному дому, широкую лестницу которого украшали два бронзовых грифона. Каково же было изумление Корри, когда Эвери открыл перед ней маленькую дверь, почти вровень с землей, и повел ее вниз по крутым ступенькам.

– Ты живешь в подвале?

Она не могла представить себе, что ее Эвери живет под землей.

– В общем, да. Но я уверен, что тебе у меня понравится.