А вот Ганзееву, кстати, нравилось! Ишь, сидел, головой в такт мотал… ну, оно и понятно — опер. С кем поведешься, от того и наберешься.

— Далеко еще? — дождавшись очередной паузы меж музыкальными номерами, негромко спросил Михаил.

— Да не очень, — водитель — лезгин или татарин — неопределенно хмыкнул и поправил на голове кепку. — К утру точно будем. Как рассветет, считайте — приехали. Вам там в какое место надобно?

— Сказали же — в детский лагерь! — Веселый Ганс неприязненно покосился на водилу.

— Там лагерей много.

— В «Рассвет», — пояснил Ратников. — Знаете, где это?

— В конце поселка, — таксист кивнул и снова закурил сигарету. — На окраине самой. Ничего — скоро уже доедем.

Снова все замолчали, а из колонок лился неумолчный шансон — «базар-вокзал» и все такое прочее.

— Светает уже… — Михаил показал вперед и чуть влево.

— Светает… — тут же согласился Василий, рад был, что дружок его хоть немного разговорился. — Давно хотел сказать, да как-то к слову не пришлось… Помнишь, о чем мы с тобой на озере говорили?

— Ну да, не забыл, — Ратников пожал плечами… даже, пожалуй, с некоторым удивлением. — А что?

— Так вот… так клиника, в Украине, что с бывшим директором детдома связана, — она ведь здесь рядом находится, в Токмаке — мы только что его проехали. Не сразу и нашли.

— А почему не сразу? — Михаил, видя усилия своего сотоварища, счел необходимым поддержать заявленную беседу.

— Потому что клиника-то — ведомственная! — довольно ухмыльнулся опер. — Какой-то «Физтехприбор», что ли…

— Вах! «Физтехприбор», говоришь, уважаемый? — неожиданно обернулся шофер.

Ганзеев хлопнул глазами:

— А что? Э, ты на дорогу-то смотри, уважаемый!

— Ха! Я эту дорогу с закрытыми глазами знаю… А на заводе «Физтехприбор» двадцать лет отработал, с младшего лаборанта начал. И сейчас бы работал, кабы не развалили все, уроды… Эх, и времена раньше были…

Водитель ностальгически вздохнул и даже чуть прикрутил звук, как видно, намереваясь предаться воспоминаниям.

— Такой заводище был — огромный! Поликлиника своя, ПТУ, три пансионата, больница — вы, верно, про нее сейчас и говорили — тоже в девяностые продали, прихватизаторы хреновы! Кстати, пионерлагерь этот, «Рассвет», куда вы едете, — он ведь тоже раньше физтехприборовским был. Во-он, видите — поселок? Еще километра три.

По краям шоссе потянулись заборы, ворота, частные домики, потом снова пошли тополя и снова заборы с воротами…

— Ну все, приехали, уважаемые, — заложив крутой разворот, водила остановил свою «семерку». — Сейчас багажник открою… Ага… Во-он туда, за тополя, гляньте-ка!

— А что? Это усадьба маркиза Карабаса?

— Сами вы маркизы, я извиняюсь… Это физтехприборовский санаторий… бывший. Ныне — уж и не знаю, кому принадлежит.

— Поня-атно! — усмехнулся Веселый Ганс. — Слышь, Миш — у них тут этот завод — вместо маркиза Карабаса, куда ни глянешь — все тут физтехприборовское.

— Так я ж вам и говорю — такой был заводище!

Взяв дипломат и рюкзак, приятели расплатились с таксистом и, переглянувшись, подошли к выкрашенным в тоскливый серовато-зеленый цвет воротам, с красно-белой вывеской «ДОЛ „Рассвет“».