Она должна, должна выбраться отсюда! Ветки хлестали ее лицо, цепляли и рвали платье, а она бежала в панике, не обращая внимания на колючки, вонзающиеся в босые ноги, думая только о том, чтобы спастись.
— Остановитесь сейчас же, сеньора!
Она услышала голос, узнала Эль Леона и побежала еще быстрее, чувствуя, что он прямо у нее за спиной, протягивает к ней руки. Потом земля вдруг ушла из-под ног, превратившись в зияющую дыру: Аманду выхватили из пустоты, и она оказалась прижатой к могучей груди.
Мгновение они стояли, балансируя, на краю пропасти, где лес внезапно заканчивался глубокой расщелиной. Аманда начала тихонько плакать.
Когда Эль Леон повел ее от края обрыва, камни бешено покатились, подпрыгивая, по крутому склону вниз, туда, где зубчатые края скал напоминали зубы акулы. Аманда уткнулась лицом в его грудь и изо всех сил вцепилась пальцами в ткань рубашки.
Только когда они оказались далеко от обрыва, Эль Леон отпустил ее, отстранив от себя на длину руки. Его глаза оценивающе осмотрели ее. Увидев, что она не поранилась, он повернул Аманду и подтолкнул вперед. Само его молчание было угрожающим, и, понукаемая его непреклонной рукой, Аманда пожалела о своем безрассудном поступке.
Невдалеке сквозь кружево веток показались огни, и Аманда поняла, что ее исчезновение переполошило всю деревню. Возбужденные голоса передавали друг другу весть, что она уже найдена, и вот мерцающие фонари стали гаснуть, преследователи начали расходиться по домам. Но у Эль Леона не было фонаря. Как же он смог найти ее в темноте? Возможно, он выследил ее благодаря безошибочному инстинкту дикого животного.
Только снова оказавшись в доме, из которого надеялась сбежать, Аманда смогла осознать всю полноту гнева Эль Леона. Теперь, видя его вблизи, она читала явные признаки ярости в его чертах: челюсти крепко сжаты, глаза — янтарно-золотистые, как у льва, — сверкают.
Аманда стояла молча, сжав руки, не пытаясь оправдаться, и смотрела ему в глаза. Она была очень испугана, но постаралась собрать все остатки достоинства и хладнокровия. Стоило позволить Эль Леону распутать и без того слабо сплетенные обрывки ее самообладания, и она погибла.
Он оказался высоким, гораздо выше, чем ей представлялось возможно, это казалось из-за его близости. В конце концов, когда напряжение в воздухе достигло предела, она опустила взгляд на свои замерзшие босые ноги и попыталась подобрать нужные слова. Потом, вспомнив, что «не знает» испанского, Аманда решила изобразить, что вообще не понимает, что происходит.
Вскинув голову, она встретилась с ним взглядом, спрятав дрожащие руки в складках оборванной юбки.
— Сэр, я требую немедленно отпустить меня. — Ни намека на то, что он хотя бы услышал ее. — Против моей воли меня взяли в плен по какой-то неизвестной причине… — Похоже, он не понимает по-английски. — …И я требую, чтобы меня отвезли в ближайший город, где можно организовать мое возвращение в Соединенные Штаты. — Никакой реакции. У него даже не дрогнули ресницы — длинные и прямые, затеняющие кошачье-золотые глаза, — ничего. Аманда попыталась снова: — Вы понимаете меня? Я хочу, — медленно произнесла она, тщательно выговаривая каждое олово, — вернуться в Соединенные Штаты. Я американская гражданка, и мое правительство будет очень обеспокоено моим похищением. — Она нахмурилась, кусая губы, а Эль Леон, скрестив руки на груди, прислонился к деревянному столу и пристально смотрел на нее. — Я не буду требовать преследования ваших людей, сэр, поскольку уверена: это просто досадная ошибка…
Суровые губы Эль Леона слегка изогнулись в насмешливой улыбке.
— Действительно, это ошибка, сеньора, — ответил он на безукоризненном английском, — только это ваша ошибка, а не моя. Вам ведь не причинили вреда, верно? — После ее осторожного согласного кивка он продолжил: — Если вы и дальше хотите остаться целой, не будьте настолько глупы и не пытайтесь бежать. |