Оборотни, которые остались на поле, не боялись сражения, и многие из них подпрыгнули, встретив гарпий в воздухе. Человеческие части их тел, возможно, и были худыми, но гарпии были сильны. Некоторые потеряли равновесие, падая на землю в беспорядке шерсти и перьев, от чего сотрясалась земля; другие били оборотней крыльями, от чего волки отлетали.

Гарпия увидела нас, единственных вампиров на поле, опустила голову и нырнула к нам.

— Я открыта для предложений, — крикнула я Этану сквозь шум.

— Остаться в живых! — предложил он, сильно ударяя гарпию своим телом, ограничивая ей доступ к жизненно важным органам.

Я сделала то же самое, приближаясь к нему, таким образом мы были объединенным вампирским оружием, бессмертным и сильным, хотя мое сердце забилось чаще, так как жизнь была деликатной и хрупкой вещью.

Или не была?

— Я так понимаю, ты ничего не знаешь об анатомии гарпий?

— Почти ничего, Страж. Но мне они напоминают дамочек!

Да уж, много от него помощи.

Теперь шум стал свирепым, биение ее крыльев таким же громким, как реактивный самолет, посылая порывы воздуха по полю. Она была достаточно близко, чтобы я смогла увидеть белки ее глаз, если бы они у нее были. Ее глаза были полностью черными; независимо от формы ее тела, они не несли видимого следа мышления или человечности.

Она вытянула свои руки и выпустила когти, их кончики были направлены на наши шеи. Мы упали на землю, ее запах — резкий и неприятный — развеялся, когда она пролетела над нами.

— Она явно не получила духи на День Святого Валентина, — предположил Этан, переворачиваясь, чтобы выждать ее виража и повернуться для второй попытки.

Ширина размаха крыльев гарпий помогала им быстро подниматься и опускаться, но их радиус разворота был существенным. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы развернуться в нашем направлении, но лишь мгновение, чтобы снова опуститься. Она выучила ошибку своей первой попытки и, вместо того, чтобы врезаться в нас на ходу, приближалась прямо к нам и не меняла направления.

Мы ударились о землю, откатываясь в разные стороны, чтобы уклониться от когтей на ее ногах, которые были такими же черными и острыми, как и на ее руках.

Она решила последовать за мной. Я была на земле, в нескольких метрах от того места, где она приземлилась на землю, и это было недостаточно далеко. Она приблизилась и начала царапаться, впиваясь когтями мне в руки и живот с жестокой эффективностью.

Когти выглядели острыми и тонкими, но они были неровными, как зазубренные ножи, и рвали плоть вместо того, чтобы разрезать ее. Они были средством поражения. Она оцарапала мне лицо, и кожа горела, как огонь под ее ногтями.

Страх превратился в ярость, но мне потребовалось время, чтобы вспомнить о кинжале в моей руке, и я вонзала его вверх снова и снова, нож отскакивал от костей, которые я не могла видеть, не поражая реальной цели, но вызывая достаточно болезненных действий, чтобы она отступила.

— Сюда! — крикнул Этан, вертясь туда-обратно позади нее, чтобы дать мне встать на ноги.

Я поднялась, адреналин заморозил порезы, которые я уже получила, и вытерла рукоятку кинжала, скользкую от темно-красной крови гарпии о свои штаны. Ее запах был таким же резким, как и от ее тела, больше похожий на уксус, чем на металлический запах человеческой крови. Даже для вампира она была совсем не привлекательна.

Она повернулась к Этану и поднялась всего на пару метров над землей.

Это, подумала я, был мой шанс. Если летание было ее преимуществом, то я должна была ее этого лишить. И для этого мне нужна была только сила тяжести.

«Отвлеки ее!» — мысленно сказала я Этану.

Он повиновался, раскачиваясь туда-сюда, когда она пыталась следовать за ним, ее крылья были слишком большими для быстрых маневров.