Микки Спиллейн. Дип
Глава 1
Еще задолго до того, как я вошел сюда, я ощущал до боли знакомый мне мир. Ночной Нью-Йорк чувствовался во всем. Рождаемые его центром звуки, слегка приглушенные дождем, добирались и сюда, на одну из его окраин. И сама эта окраина дышала одним воздухом с центром, и все в ней было лишь частью громадного города: и ни на минуту не прекращавшийся грохот подъемных кранов завода Харди, и стремительное движение окутанных дождевыми брызгами машин по Колумбус-авеню, и даже бар, в который я зашел. Несомненной частью этого города, хотя и очень маленькой, была и полуодетая девица, занявшая, и видимо надолго, отделенный от входа столик в этом баре. Увидев меня, она криво усмехнулась, бросив пренебрежительный взгляд на мой дождевик, с которого стекали на пол дождевые капли. Пока я его снимал, она проглотила остатки какого-то питья и многозначительно похлопала ладонью по сиденью стула, стоявшего рядом с ней. Нет ни малейшего смысла вступать в пререкания с подобными девицами. Гораздо проще и легче сесть рядом с ними, заплатить за их питье и выслушать их болтовню, чем выбрать себе другой столик и стать предметом их язвительных замечаний. Покидать же уютный бар, чтобы снова мокнуть под дождем, не хотелось. К счастью, в качестве собеседника она оказалась довольно занимательной. Высокого роста, светловолосая, с темными, несколько затуманенными какой-то печалью глазами, девица вновь ухмыльнулась и дотронулась пальцами до своего пустого стакана, когда я уселся на предложенный мне стул и кивнул бармену, заказывая напитки. Она подняла стакан с легким кивком головы и сказала: — Благодарю, большой парень. Двумя-тремя глотками она опустошила свой стакан и с нескрываемым удовольствием, улыбнувшись, причмокнула губами. — Хочешь поговорить? — спросила она. Я отрицательно покачал головой. — Только не говори, как все другие здесь, что ты тоже очень опечален этим шаполаем Беннетом. Бармен коснулся ее руки. — Было бы лучше, если бы ты заткнула свой рот, Тэлли. — А почему это я должна беспокоиться о нем? Или вам не нравится слово «шалопай»? Так это же пустяк по сравнению с тем, чем он был на самом деле. — Помолчала бы лучше, Тэлли. — Всем известно, что из маленького негодяя вырос большой негодяй. Вся его жизнь — это путь от юного преступника до крупного гангстера. И ты же знаешь, Джеко-бой, одно воспоминание о нем трясет меня так же, как и очень многих других. Негодяй и есть негодяй. — Тэлли, черт побери, замолчи! — Глупости, Джеко-бой. Любой чувствует то же, что и я. По крайней мере, почти любой радуется его смерти. Правда, есть кое-кто… — Говорю тебе… — О'кей, Джеко-бой. Беспокоишься? Но кто может слышать? Только вот этот парень. — И дался тебе этот Беннет, Тэлли! — Еще бы! Сейчас только о нем и говорят. Надоело. Она взяла наполненный мною стакан и продолжала: — Хорошо, что Беннета уже нет, а все его парни плачут. Просто восхитительно! Расправившись с питьем, она взглянула на меня, и глаза ее слегка затуманились. — Друг, — сказала она, — знаешь ли ты, почему они плачут? — Скажи мне. — Прежде всего, я еще не утолила жажду. Джеко-бой заметил: — Больше ей нельзя. — Принесите ей выпить, — сухо сказал я. Он взглянул на меня, и его губы сжались. Однако, не говоря ни слова, он принес бутылку и поставил ее на стол. Девица ухмыльнулась, осушила очередной стакан и подмигнула мне. — Теперь расскажи. |
