Бард дал отличный совет, и теперь свиток ждал своего часа в инвентаре. Из материальных достижений – все. Почти сутки фарма дали мне стремный эпик и крутой легендарный свиток. Бессмертие Чумного мора качнулось до восемнадцатого уровня, Чумная ярость так и осталась первого – растет, наверное, когда смежный талант, Бессмертие, поднимается на десять уровней. По крайней мере, при использовании Ярости шкала прогресса навыка не двигалась, а вот с апом Бессмертия туда добавлялся пункт. Чумную анимацию и Чумное поветрие я вчера не использовал, так что там без изменений.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Еще из плюсов: двести сорок четвертый уровень. По сто очков я вкинул в силу и выносливость, остальное вкатил в ловкость.

Ну и мои многочасовые полеты на Грозе не остались без награды: двадцатый уровень Верховой езды (скорость передвижения верхом повышена на 20%. Ваше верховое животное реагирует на команды быстрее). А, и еще Сокрытие сущности достигло десятого уровня. В описание классового таланта добавилась обнадеживающая строчка: «Незначительно снижен шанс быть обнаруженным артефактами идентификации и высшими сущностями». Да, пока «незначительно», но главное, талант можно прокачать, а все, что можно прокачать, будет прокачано!

Вообще, после драки с Разорителем и бешеной прокачки Устойчивости, киллы давались легко, и практически не приходилось пользоваться Чумной яростью. Я отстреливал мобов из лука, а когда они добирались до меня и атаковали, убивались об Отражение. Жаль только, что Устойчивость росла теперь крайне медленно: всего один уровень за пару часов беготни по пустыне. Безоружка и вовсе замерла, так как к наставнику я еще не ходил, ведь нужно сначала быстро решить вопрос с прокачкой Дьюлы и поставкой строительных материалов.

Парни в нашей с Дьюлой группе не состояли, чтобы не отнимать у строителя опыт, а его предстояло поднять до сотого уровня и первого ранга ремесла. Я хоть и был намного выше него, однако сильно уступал мобам, а потому объем поступающего опыта не срезался. Другое дело, что наш новичок, издали постреливавший из арбалета, не наносил мобам никакого урона, а потому девяносто девять процентов опыта шло мне.

– Скиф, перехватывай! – донесся сверху голос Краулера. Наш маг освоил Левитацию и теперь парил над схваткой, высматривая мобов. – Пак гиен справа!

«Вот черт!» – подумал я.

Плачущие гиены всегда атаковали слабейшего в группе. То есть Дьюла в опасности. Плевать они хотели и на агрометр, и на потуги танка, в данном случае мои. Твари в человеческий рост и длинными сегментированными хвостами с ядовитым жалом на конце.

Я взорвался Чумной яростью, добивая прилично потрепанных Отражением мобов, повисших на мне, и рванул к приближающемуся паку. Дьюла с парнями, оказавшиеся к новым мобам ближе, бежали мне навстречу. Титан-нежить Бомбовоз, гном-нежить Краулер, человек-нежить Инфект вместе с таким же неживым строителем в холщовой изодранной одежде новичка смотрелись крайне живописно.

Стая из девяти гиен пятьсот семидесятых уровней ощетинилась шипастой шерстью, но нападать не спешила. Сломанный клык, именной вожак стаи, помеченный золотой короной в профиле, визгливо зарычал. Стая тут же разбилась на две группы по четыре особи. И принялась обтекать меня с боков.

– Твой выход, Игги!

Стрекоча на лету – одновременно и разговаривая, и используя абилки, – болотный иглокол взял на себя левую группу. Долго он против них не выстоит, но внимание отвлечет.

Жуткий вой, к моему удивлению, прокнул, зацепив одну гиену из правой группы. На нее же я направил моего дракона, но от Грозы с ее шестым уровнем толку пока было мало.