|
Он сорвал с себя рубашку. Эллисон успела бросить взгляд на его бесподобную грудь, прежде чем он лег на нее и осыпал жгучими поцелуями. Рука Спенсера пробралась под ее блузку и мучительно медленно двинулась вверх, к груди. Эллисон выгнула спину и, застонав, прошептала его имя. Лишь после этого он взял в руку ее ноющую грудь и стал ласкать ее, пока в его ладонь не впился твердый сосок. Спенсер захватил сосок кончиками пальцев. - Боже мой! - простонала Эллисон. Он сел на кровати и, потянув блузку вверх, обнажил грудь. Кое-как совладав со своим дыханием. Спенсер произнес: - Ты прекрасна... Он стянул блузку через голову и отбросил ее в сторону. Уже ничто не мешало ему наслаждаться обольстительным зрелищем. Полные груди Эллисон были увенчаны нежно-розовыми, чуть выпуклыми сосками, которые вздрагивали от его ласк. Они тянулись вперед, словно моля о прикосновениях, и подрагивали от желания. - Я так давно хотел попробовать их на вкус. Он наклонился над Эллисон. Она, не веря в то, что это происходит с ней, успела увидеть, как его губы смыкаются вокруг ее соска. От прикосновения языка она испытала своего рода шок, словно ее ударило током. Вскрикнув, откинулась назад, а затем закусила нижнюю губу, чтобы не закричать. Рот Спенсера творил чудеса. Подняв голову, она стала наблюдать, как его язык по очереди энергично ласкал тугие соски, отчего они стали блестящими и влажными. - Милая! - прошептал Спенсер, увидев, что Эллисон наблюдает за ним. - Ты изумительна! - Он взял ее руку и приложил к своей груди. - Слышишь, как бьется мое сердце? - хриплым шепотом спросил он. - Видишь, что ты сделала со мной? - Затем потянул руку Эллисон вниз и положил ее ладонь на вздыбленную мужскую плоть. - И здесь тоже. Внезапно она почувствовала, что желание ее ушло, уступив место панике. Комок подступил к горлу, и Эллисон ощутила медный привкус во рту. Она вдруг осознала, что Спенсер - просто-напросто самец. Она выдернула руку и откатилась в сторону, на край кровати. Дотянувшись до блузки, прикрылась ею. Некоторое время в каюте было слышно лишь частое дыхание. Никто не шевелился. Эллисон сидела, опустив голову и закрыв глаза. Наконец Спенсер нарушил молчание: - Эллисон, ты могла бы мне сказать, что с тобой стряслось? "Что со мной стряслось? Каждый раз, когда женщина говорит “нет”, почему-то принято считать, что с ней что-то стряслось. Ну а как в этом конкретном случае?" - Я пыталась объяснить тебе, что не гожусь для подобных вещей, - сердито сказала Эллисон, сидя к нему спиной. Она понимала, что ее спина обнажена, открыта для его взгляда, который чувствовала всем нутром. - А ты не хотел меня слушать. - Мне казалось, ты вполне годишься для этого, - возразил он с такой холодностью, которая не только не развеяла ее страхи, а даже усилила. |
