Сердце Кэрри бешено заколотилось. От Грома исходила такая бешеная энергия, что перехватывало дыхание.

Господи, ну куда же деться от его сексуальной привлекательности!

— Пожалуй, я откажусь.

— Почему?

— Я должна противостоять соблазнам.

В мгновение ока Гром откинул одеяло и прижал Кэрри к кровати.

— А я должен соблазнять тебя. Ведь именно этого ты ждешь от меня, так ведь?

Не ожидая ответа, он поцеловал Кэрри. Это был сильный и властный поцелуй.

Кэрри не сопротивлялась. Она не оттолкнула Грома, когда его язык проник в ее рот, и крепче сжала его спину, проклиная простыни, образовавшие между ними своего рода барьер, мешавший быть ближе.

Поцелуй становился все более страстным, все более глубоким. Ногти Кэрри впивались в израненную спину Грома, когда его язык нетерпеливо исследовал глубины ее рта.

Когда Гром внезапно отстранился, Кэрри с великим трудом перевела дыхание.

— Ты сволочь! — выкрикнула она, проклиная все на свете. В этот момент ей хотелось, чтобы мужчиной ее жизни был кто-то другой.

Он долго молча смотрел в ее разгоряченное лицо. Потом притянул Кэрри к себе и тихо произнес:

— Не надо было со мной разводиться, дорогая моя. Пойдем наверх, и я это докажу.

Кэрри ужасно хотелось оказаться в его комнате. Когда-то они часто занимались любовью в душе. Гром вставал перед ней на колени, она в экстазе запрокидывала голову, и лишь горячие и упругие струи воды разделяли их…

— Я много чему научился.

— Да уж, у тебя было время попрактиковаться. — Она помолчала. — Убирайся.

Гром сильно сжал ее запястья, глаза его потемнели.

— Потом будешь жалеть, — проговорил он.

— Я тоже кое-чему научилась.

— Вот и докажи это. — Гром прижался к ней бедрами. — Пойдем наверх.

Кэрри высвободилась из его рук. Ее уже не волновало, что друзья не ведут таких разговоров. Друзья? Откуда всплыло это слово? Ах да, Гром говорил, что они будут налаживать дружеские отношения… К черту! Ей хотелось заняться с Громом любовью, и немедленно.

— Отлично, — она отшвырнула простыни. — Но думаю, что и моя душевая подойдет.

— У меня презервативы наверху, — сказал он и снова привлек к себе Кэрри. — Поверь, они нам понадобятся. Я буду лучшим любовником в твоей жизни.

— Это мы еще посмотрим, — поддразнила его она.

Кэрри чувствовала, как сильно напряглось его тело. Он всегда был лучшим, но Кэрри не могла признаться, что никто другой за эти двадцать лет не доставлял ей такое наслаждение.

— Именно этим мы сейчас и займемся.

Гром схватил Кэрри на руки и понес наверх.

По дороге он не прекращал целовать ее, страстно и неистово. Быстро пересек свою комнату, вошел в ванную и задвинул за собой пластиковую дверь душа.

— Разве в душе не раздеваются? — игриво поинтересовалась Кэрри.

— Еще не время.

Гром повернул кран, и на Кэрри обрушился теплый дождь.

Тонкая ночная рубашка, мгновенно став прозрачной, прилипла к ее стройному телу, и Гром отступил в сторону, любуясь этим великолепным зрелищем. Затем он опустился на колени и прижался губами к ее бедрам. Кэрри застонала. Возбуждение, охватившее ее, было настолько сильным, что она едва удержалась на ногах. Щеки ее раскраснелись, соски затвердели. Она запустила пальцы в мокрые волосы Грома, чуть пригнулась, повернула его лицо к себе и поцеловала.

Встретившись с ней взглядом, Гром понял, что погиб, что никогда, как бы ни старался, он не забудет эту фантастическую женщину с прекрасным телом и завораживающими колдовскими глазами, женщину, которая всегда притягивала его к себе как магнит.