Они ускользнули по территории настолько разрушенной и разграбленной, что там даже перестали сновать фуражиры волстокинцев.

Однажды в начале зимы, под дождем, который во второй половине дня грозил превратиться в снег, Прешка бросил свои силы на Водичку. В резерве у Рольфа не оставалось никого.

Однако на сей раз волстокинцев врасплох захватить не удалось. Потери, нанесенные Тарлсоном, научили их постоянно быть начеку. Они достойно встретили нападение.

Состояние легких Рольфа оставалось настолько плачевным, что его бойцовские качества были сведены к нулю. Сохранив общий контроль над войсками, он поручил оперативное руководство Драконоборцу. В результате его упрямого желания принять личное участие в рейде Туррану, Вальтеру и Уту Хаасу пришлось остаться рядом в качестве телохранителей.

Проклиная дождь, который мог повредить их оружие, итаскийские лучники устроили свой собственный ливень из стрел из-за спин ветеранов Прешки. Новобранцы-рекруты прикрывали фланги, чтобы предотвратить окружение отряда, пробивающегося к шатру Водички.

Неожиданно Рольфом овладело чувство горечи, он вспомнил Элану, свой старый земельный удел и ту сердечную боль, которую тогда пришлось пережить. Но разве сейчас ему лучше? Волстокинцы сражались упорно, но без подъема, и людям Прешки удалось прорвать линию обороны вокруг королевского шатра.

"Если удастся захватить Водичку…" – подумал Рольф.

– Колдовство! – неожиданно прорычал Турран, принюхиваясь словно собака.

Вальтер же вращал головой, как это делает перед нападением кобра.

– Поднимите меня! – распорядился Рольф. Когда его ноги вновь оказались по щиколотку в смешанной с кровью грязи, он выдохнул:

– Шаган… И Насмешник в цепях…

– Насмешник?

– Ут, ты что-нибудь видишь?

– Нет.

– Нам необходимо разделаться с шаганом. Иначе мы – трупы. Рескирд, прикажи лучникам класть стрелы вокруг входа в шатер… – Страшный треск прервал его речь. Обращаясь к Тур-рану, Рольф продолжил:

– Боюсь, что я привел вас сюда на смерть. Атака была ошибкой.

У входа в королевский шатер в воздухе поплыли клубы разноцветных дымков.

– Где же этот проклятущий брод? – ревел Браги, обращаясь к разведчику из Марена Димура.

Посиневший и дрожащий от холода разведчик все же нашел в себе силы усмехнуться:

– Это он и есть, полковник. Не очень удобный, правда?

– Да, Адамец, не очень.

Они загнали себя до полусмерти, пробираясь последнюю неделю тайными, извилистыми тропами, пытаясь добраться до столицы незамеченными.

Конь Браги после упорной борьбы с высокой водой и течением выбрался на противоположный берег. Но когда Рагнарсон приподнялся на стременах, чтобы осмотреть лежащие за рекой земли, конь оступился и начал соскальзывать в воду.

Не желая быть утянутым в реку с риском попасть под лошадь, Рагнарсон бросился в поток. Через несколько мгновений, отплевываясь и проклиная все на свете, он сумел выбраться на берег, схватившись за древко копья, протянутого одним из копейщиков. В его памяти неожиданно возник большой зал его дома, теплый и сухой, но тут же это приятное видение вытеснило орлиное лицо Гаруна. Браги поднялся на ноги, ругаясь громогласнее, чем до этого.

– Эй, поторопитесь! – ревел он. – Здесь открытое пространство. Все, кто на этом берегу, выстраиваются в оборонительную линию. А если кто из переправляющихся попробует утонуть, я ему башку оторву!

Рагнарсон посмотрел на северо-восток – его интересовало, как идут дела у Хаакена. Черный Клык во главе основных сил и таща с собой пленников шел в открытую по караванному пути. Это был отвлекающий маневр.

Обессилевшие кавалеристы Браги на еле волочащих ноги лошадях по одному или по двое вылезали на берег.