Рагнарсон вспомнил расхлябанность королевских войск и сказал:

– Мои люди не смогут помочь, если восстание произойдет этой ночью. Да и ваши, пожалуй, тоже на многое не способны.

– Что вы предлагаете? – спросил Тарлсон.

"Раны уже вытянули из него все жизненные силы", – подумал Рагнарсон. Вслух же он произнес:

– Заприте ворота. Направьте дворцовую охрану в те кварталы, где живут силуро. Введите комендантский час. Они ничего не смогут сделать, если вы начнете их хватать при выходе из домов.

– И оставить дворец беззащитным?

– То есть в моих руках, вы хотите сказать. Да. Вы все время меня подозреваете, Инред. Вот только не знаю почему. Хочу еще раз сказать – мы преследуем одни и те же цели.

Тарлсон не стал извиняться. Вместо этого он просто сказал:

– Кавелин кого угодно может сделать подозрительным. Впрочем, это не имеет значения. Какими бы ни были ваши намерения – добрыми или злыми, – мы так или иначе в вашей власти. Кроме вас, никто не сможет остановить Водичку.

Рагнарсону все это уже крайне не нравилось. Он, похоже, начинал играть главную роль в делах Кавелина.

– Мне известны условия нашего контракта, – жестко произнес он. – Но лояльность моих людей зависит не только от меня.

– Что вы хотите этим сказать?

– Вот уже несколько месяцев они находятся в Кавелине, сражаясь и умирая за чужое для них дело. Они преисполнены высокого духа, так как не проиграли ни одного сражения. Но что может произойти, если они вдруг выпьют и осознают, что им не заплатили ни фартинга?..

– Ах, вот в чем дело, – протянул Тарлсон, глядя за спину Рангарсона.

– Предназначенная вам сумма, полковник, хранится в казначействе. Хотя, полагаю, вы уже богаты за счет награбленного. Рагнарсон в ответ лишь пожал плечами.

– А что случилось с вашим толстым другом? – спросил Тарлсон. – Насколько я помню, он исчез у паромов Скарлотти.

– И с тех пор его призрак меня преследует. Не знаю, где он. Я послал его в Дамхорст. Слышал только, что он мог попасть в руки Брейтбарта.

– Сейчас он может быть у Водички, – сказал Тарлсон. – Во время рейда я видел скованных одной цепью пленных.

– Он в порядке?

– Не уверен, что это был он. Я только краем глаза заметил подпрыгивающего и что-то кричащего толстяка. Затем я получил удар копья.

– Он. Вне всяких сомнений. Интересно, зачем он понадобился Водичке?

– Каковы ваши дальнейшие планы?

– Пока никаких планов нет. Меня позвали оборонять Форгреберг. Всю свою фантазию я потратил на то, чтобы добраться сюда в целости и как можно скорее.

– Перед нами две проблемы: силуро и Водичка. С силуро мы разберемся сейчас. Если мы сумеем отправить Водичку домой до весны, то летом сможем покончить с баронами.

– Летом перед вами встанет по-настоящему серьезная проблема.

– Какая?

– Каптал Савернейка.

– Что в нем особенного? – помрачнев, спросил Тарлсон, снова бросив взгляд за спину Рагнарсона.

– У него имеются собственная армия и претендент. Ребенок примерно шести лет. Я бы с ним покончил, если бы…

Он замер, пораженный гаммой чувств, пробежавших по лицу Тарлсона.

– Что, если бы…

– Если бы не его союзники. Нам страшно повезло, что мы вообще спаслись. Самые суровые солдаты в мире…

– Да, мы здесь подозревали… Король мне говорил… Кто за ним? Эль Мюрид?

– Шинсан, – ответил он свистящим шепотом.