— Да раз десять уже!

— Ладно, куда едем?

— Сперва в парикмахерскую!

Девчонка открыла мне заднюю дверь, но я, попав в машину, протиснулся между спинками сидений и занял свое законное переднее место. Повернувшись к водителю и с вожделением пройдясь взглядом по великолепным ногам, что заставило Ксению сердито засопеть и попытаться оправить юбку, сказал:

— Ну что: «Трогай», — сказала Кэт. Штирлиц потрогал и обалдел.

Теперь горела ещё и отбитая рука.

— Еще раз прикоснешься к моим ногам, руки вырву.

— Ага, а я поверил. Поехали!

— Ну как ты переключаешь?! — наконец не выдержал я издевательства над машиной. — Третью скорость надо включать на тридцати-сорока, а не трогаться с нее… Вот теперь правильно включила! Слушай, а это ты сюда точно из Москвы приехала? Смотрю и не верю!

— Я хорошо водила, пока ты рядом не сел. А скорость случайно перепутала.

Глядя, как осторожно Ксения ведет машину, подумал научить ее экстремальному вождению, а то мы так никуда не успеем.

— Солнышко, ты и по трассе ехала сорок километров в час?

— Еще раз назовешь!..

— Понял, все, буду называть тебя солнышком постоянно, но не сейчас.

Любуясь прекрасной в гневе Ксенией, спросил:

— Слушай, а у тебя парень-то есть?

— А тебе-то какое дело? — вопросом на вопрос ответила она.

— Да так. Эх, где мои двенадцать лет! Сейчас бы ты была в другой позе.

— Как это? — не поняла девчонка.

Я показал.

— А почему в двенадцать лет? — спросила она с любопытством, тряся отбитой рукой.

Пытаясь восстановить дыхание после удара в солнечное сплетение, ответил:

— У меня первый раз встал в двенадцать.

— Что? Не поняла?

«Ах ты черт, прокололся!»

Мысли роем носились в голове, быстро придумав, что сказать, ответил:

— Да я не так выразился. Слышал, что у пацанов встает примерно в это время, — и показал, что встает.

После моего объяснения Ксения, красная, как ее машина, отпустила руль и стала поворачиваться ко мне.

— Стой, смотри за дорогой! И хватит меня бить, я не мазохист. Ты слышала такое изречение: «Маленьких обижать нельзя»?

— Да тебя не бить, тебя убить мало!

— Пара невинных шуток — и сразу убить! Кстати, вон парикмахерская, сворачивай.

Да это все-таки не современный мне город. Паркуйся, где хочешь, мест до фига и больше.

Войдя в парикмахерскую вместе с девчонкой, спросил у стоящего в готовности молодого парня:

— Кто последний в мужской отдел?

— Да моя как раз очередь.

— Отлично, предлагаю бартер. Вот эта красавица поцелует вас, а вы уступите мне свое место.

— Что? Да я тебя… — взвизгнула Ксения и кинулась ко мне.

— Держи ее, она психованная, маленьких бьет! — крикнув это, я проскочил к освободившемуся креслу, из которого только что встал полноватый мужчина, занял его место и обернулся к трепыхавшейся в объятиях парня девчонке: — Вот! Не надо было меня бить в машине! Иногда я бываю крайне мстителен!

Ответом мне стали пылающие яростью глаза, в которых легко читалось обещание скорой и страшной смерти.

Демонстративно пожав плечами, я попросил мастера, худощавого мужчину лет сорока:

— Молодежную, пожалуйста.

— Какую? — не понял он.

— Полубокс.

Немного понаблюдав за приготовлениями парикмахера, повернулся к взбешенной девице и запел:

И чтобы было понятно, о ком речь, временами тыкал пальцем в Ксению.