Увы, в отличие от исполненной доверия к жизни Серафимы Найберн, безответственная и неблагодарная буржуазка не хотела рожать ребёнка от людей, преподавших ей полезный урок скромности и хороших манер. Она даже пыталась поставить вопрос об аборте, но её дитя спасли законы штата, которые запрещали узаконенное детоубийство. В положенное время она родила сына.

Когда мальчик, росший в белой протестантской семье, узнал свою историю, он, как нормальный американец, возненавидел мать и всем сердцем полюбил своего неизвестного отца. В знак солидарности с ним он сменил имя — глупая мамаша назвала его Джоном Смитом — на гордое арабское Гейдар Джихад, и примкнул к бунтарям и ниспровергателям авторитетов. Одно время он даже входил в секретную коммунистическую организацию, возглавляемую матерью Лермонтова. Потом, однако, он отверг коммунизм как недостаточно радикальное учение, перешёл от красных к зелёным и стал членом элитной террористической группы экологов-неоисламистов, шахидов Биосферы, ставивших своей задачей проявление любви и ответственности по отношению к лабораторным животным.

Группа имела агентов и сочувствующих везде, в том числе и в высших эшелонах власти. Поговаривали, что некоторые политики решают с её помощью административные и карьерные проблемы, но это не волновало пламенных борцов за освобождение живых существ.

Одной из целей группы стала тайная лаборатория в Лос-Ужосе, где, по сведениям, полученным от одного конгрессмена, велись бесчеловечные опыты над кроликами, крысами, тараканами и даже клопами.

В ходе теракта, однако, выяснилось, что опыты проводились исключительно над людьми. Группа отошла на исходные позиции, не совершив ничего противозаконного.

Единственной потерей стал молодой Джихад: его схватила охрана комплекса, когда он пытался освободить единственное страдающее животное — йоркширского терьера, принадлежавшего начальнику комплекса. Мерзавец кормил несчастного пёсика некачественной собачьей едой с повышенным содержанием белков и холестирина. Спасаемый, к сожалению, неверно интерпретировал намерения молодого эколога и громко залаял, когда тот попытался оттащить его от миски с вредными кормами — чем и привлёк внимание охранников.

Пылкий юноша заплатил за свою доброту страшную цену.

Пленённого Гейдара поместили в самый страшный блок Лос-Ужоса — десятый, он же блок X, точнее, HA-X. Там выращивали солдат для Horror-Army — ударных вооружённых сил ядерного Апокалипсиса. Мукой и генотерапией из несчастных лепили чудовищ, способных пережить ядерный удар, радиацию, страшный голод, лютый мороз ядерной зимы, ужасающую боль и кризис идентичности. Для этого солдат HA подвергали жестоким и необычным экспериментам, описания которых напоминали самые страшные страницы романов Ростроповича.

Вначале юношу использовали как бесплатную рабочую силу, в том числе — как ассистента при опытах. Он принимал участие в ужасающих эксперимента над людьми. Джихад видел, что делают в Ужос-HA-X и меньше всего на свете хотел оказаться на операционном столе в качестве подопытного материала. Поэтому он очень старался. За пару лет он приобрёл немалые познания и стал отличным хирургом. Он даже стал рассчитывать на карьеру… но то были тщетные надежды.

Пришёл и его черёд. Однажды его вызвали на очередную операцию, к пустому столу. На котором — после непродолжительной борьбы — ему пришлось занять место подопытного.

Операция была ужасна даже по меркам Лос-Ужоса. Сначала его облучили радионуклидными микроамперными волнами, а потом вскрыли без наркоза и пересадили в кишки слои размороженных нейронов.

То была сверхсекретная методика искусственного развития второго нервного центра, находящегося в брюшной полости. Когда-то её изобрел нацистский преступник, врач-садист Менгеле.