Женщина почти неизменно кажется поутру прелестнее, чем была накануне - ласковой, мягкой и прелестной, вне зависимости от возраста. Приятно, честное слово, обнаружить с собою рядом подобное создание.

- Мэтт, - негромко позвала Элли. Я покосился.

- Да?

- Нужно прекратить это. Ничего хорошего не получится. Ни для тебя, ни для меня.

- Осмеливался полагать, - ответил я вконец ошарашенный, - что до сих пор все было преотменно хорошо!

Элли замахала обеими руками.

- Не в этом загвоздка! Все было изумительно! Только нужно остановиться, покуда оба мы не зашли чересчур далеко. Я, по крайней мере, не желаю этого.

- Чего же?

- Развращенная особа, отсидевшая тюремный срок, а теперь валяющаяся в гостиничных номерах с правительственным агентом... Да, понимаю, звучит грубо и прямолинейно - прости, пожалуйста, не хочу тебя оскорбить. Но уже около часа лежу и размышляю об этом. Думаю, к чему стремлюсь...

- Понятно. К чему, или к кому... Сдается, не комне.

- Прости, Мэтт. Не к тебе, ты прав. Тебе ни к чему жена - тем паче, жена с моим прошлым. А даже если бы ты спятил и сделал мне предложение - не хочу выходить за кровожадного сотрудника непонятной федеральной службы.

- Конечно.

- Я в душе сноб. И вчера попросту сжималась в комок, услыхав наглые слова Аделаиды Лоури, следя за вурдалачьим выражением на мордах посетителей... И этот поганый охранник у въезда в лабораторию... А потом - Иогансен... Я лежала и думала, как вернуться в обычную колею. И додумалась...

- До чего?

- Поняла: больше всего на свете мне хочется снова стать уважаемым членом общества. Респектабельной женщиной.

Начав было говорить, я тут же осекся. За стеной коттеджа взревел автомобильный мотор. Кто-то включил передачу и уехал прочь. Опять воцарилась тишина.

Мадлен тихонько засмеялась:

- Вот-вот... Пожалуйста, Мэтт, не забывай, кем я была до случившейся девять лет назад беды. Какое воспитание получила, какое образование, какую должность. Просто не могу больше ощущать себя неприкасаемой... Хочу возвратиться в почтенные, зажиточные, благопристойные круги! Можешь ухмыляться! Не смехотворное ли желание для девицы, мечтавшей некогда воспарить в поднебесье?

С предельной осторожностью, тщательно подбирая слова, я ответил:

- Коль скоро ты вообще упомянула замужество, предлагаю рассмотреть этот вопрос немного подробнее. В качестве миссис Хелм возможно чувствовать себя респектабельной и благопристойной особой?

Элли улыбнулась.

- Ты и впрямь спятил. Мэтт, ведь не об этом речь, поверь... Господи помилуй, ты возвратил меня к жизни, только из этого не следует, что нужно доводить начатое до логического завершения и жениться на бедняжке!

- Видишь ли, как доказывает минувшая ночь, я нахожу тебя весьма привлекательной, а привычки делать брачные предложения в шутку еще не завел. Согласен, вопросу надлежало бы уделить чуток побольше внимания, мозгами раскинуть на совесть - но времени было мало. Приходилось не о свадьбе размышлять, а о том, как на пулю не нарваться, или под колеса не угодить.

Посему и говорю с бухты-барахты. Но совершенно искренне говорю, заметь.

- Понимаю, Мэтт! Пожалуйста, прости!

- И я понимаю, - отозвался я, втайне удивляяь: неужели я сожалею, теряя то, на что и не зарился по-настоящему?

Мадлен облизнула губы.

- Ты вынуждаешь меня к очень неприятному призванию, Мэтт... Хорошо, буду рубить сплеча. Нет, в качестве миссис Хелм - не смогу. Буду просто загадочной женой очень загадочного субъекта, появляющегося дома от случая к случаю, а потом исчезающего на неопределенное время, в неизвестном направлении. Соседи начнут перешептываться, сплетничать... Нет. Я хочу респектабельности.Но с тобой очень, очень хорошо...

Можно было бы произнести немало чертовски обидных и совершенно справедливых слов.