|
Все оказывается логично и просто. К слову о ловцах. Малфой как-то вытащил меня на поле и предложил поймать снитч. Это случилось после того, как я преодолел свои весьма обоснованные опасения перед полетами — все-таки метла — это не мое. Ну и ничего сложного, самое главное как раз с метлы не свалиться, а снитч, он же нарочно дразнит ловца, главное его сразу схватить. Раз поймал, второй поймал, перед тем как ринуться вдогонку за третьим я обнаружил, что на поле высыпал, чуть ли не весь факультет Слизерина. На четвертом снитче мне это надоело (я как раз разобрался с принципом ловли этого мячика, кстати, если долго ничего не делать, снитч еще раз подлетает прямо к тебе, главное момент не пропустить и схватить его) и, всучив его в руки опешившему Малфою, я заявил, что в этом цирке больше участвовать не собираюсь и гордо удалился с поля. Малфой бегал за мной по пятам целую неделю. То один, то с капитаном слизеринской команды, то вообще со всей командой. Я так и не понял, чего они от меня хотят. Нет, я, конечно, понял, но упорно делал вид, что не понимаю. Но вскоре, к счастью, начались экзамены у старшекурсников: у кого-то СОВ, у кого-то ЖАБА, к тому же я притащил сборник правил и ткнул им этим кабанам в лицо, там очень четко было написано, что до тринадцати лет ни-ни, вот исполнится мне тринадцать и можно будет вернуться к этому разговору, и от меня, наконец-то отстали.
Крестный нашел, чем меня занять, чтобы я ничего не натворил и никого не провоцировал. Все свободное время я помогал мадам Помфри готовить зелья для больничного крыла. Все стандартные зелья были мною переработаны и полностью оптимизированы. Писать мне совершенно не хотелось, все равно я куда-то пергаменты засовывал, а потом найти не мог, и все исправления я делал прямо в учебнике. Во время работы с этими зельями у меня возникло только два вопроса: почему за сотни лет никто их так и не доработал и зачем больничному крылу столько зелья от поноса. Я его готовил в два раза чаще, чем кровоостанавливающее и перечное. С объемами «запирающего» средства могло сравниться только успокаивающее. Неужели применение первого, студентов так расстраивает, что его необходимо запивать вторым? Наконец наступило долгожданное лето. Прямо с вокзала Кинг-Кросс я потащил маму в банк Гринготс, чтобы проверить состояние своего счета. Там я узнал две новости. Хорошую и плохую. Злобный гоблин начал с плохой. Оказывается, Слагхорн настолько впечатлился придуманной крестным историей про мое несчастное детство, что решил оградить от посягательств на мои деньги моего папашу-алкоголика, тем самым заблокировав мой счет до наступления совершеннолетия. Хорошая новость заключалась в том, что денег там оказалось достаточно, чтобы прожить безбедную жизнь мне и моим родителям, наверное, я пока слабо представляю наши потребности в переводе на звонкую монету. И к моему совершеннолетию эта сумма утроится, по расчетам гоблина, если не учетвериться. Кстати, я впервые общался с гоблинами и удивился, что они все такие вежливые и обходительные. Даже перед двенадцатилетним мальчиком. Врут все, что они грубые и жадные. По рассказам матери я понял, что из вырученных от продажи шкатулки галеонов не было потрачено и кната, мол, они мне пригодятся в будущем. Я тогда, если честно, психанул и заявил, что не позволю родителям экономить на себе ради меня, не голодаю я, в самом-то деле, а на новую мантию я смогу заработать. Мама была удивлена, но ничего не сказала. Тобиас же долго на меня смотрел, а затем кивнул и осторожно уточнил, как именно я хочу заработать себе на новый учебный год. Да это действительно был вопрос, на который я долго не мог найти ответа. Действительно, как заработать маленькому мальчишке в маггловском мире, если волшебство вне школы под запретом (и стоило вообще туда идти!) и применять магию нельзя было ни под каким предлогом? Впрочем — это был вполне решаемый вопрос, как оказалось. Тобиас мне подсказал, где можно поискать и подарил велосипед, чтобы я не болтался в поисках работы пешком. |
