— Ну, достал. И что теперь?

— Замени сгоревшую лампочку, — улыбнулся он. Я непонимающе смотрел на него, как вдруг в комнате стало темнее — одна из трех лампочек в люстре неожиданно погасла.

Это было удивительно. Я растерянно взглянул на погасшую лампочку, потом на Сергея. Снова поднял глаза на лампочку, не понимая, как он это сделал. Если это был фокус, то фокус очень классный.

— Здорово! — Вика даже зааплодировала. — Просто фантастика!

— Никакой фантастики, — покачал головой Сергей. — Просто правильное намерение.

Я подошел к люстре, взглянул на погасшую лампочку — так и есть, перегорела. Коснулся ее — горячая, зараза...

— Кирилл, садись, — окликнул меня Сергей. — Потом выкрутим — когда остынет.

Положив лампочку на стол, я сел. То, что Сергей не мог все это подстроить, было для меня очевидно.

— Научившись намерению, человек становится магом, — сказал он, с мягкой улыбкой глядя на меня. — Но научиться намерению очень сложно, здесь много тонкостей. Тот же Кастанеда, например, писал, что намерение привлекается глазами. Я долго не понимал этого. Но однажды осознал, что все так и есть. Глаза нужны нам не только для того, чтобы смотреть. У них есть и другая функция — приманивать намерение.

— Как это? — поинтересовалась Вика. Ее глаза блестели — было видно, что ее увлекает этот разговор.

— На самом деле у нас не одна, а две пары глаз, — ответил Сергей. — Но они так тесно работают в связке, что наличия второй пары мы просто не замечаем. Вторые глаза — это глаза нашего внимания. Можно сказать, что луч внимания всегда связан с лучом зрения. Мы там, куда смотрим. Проще всего осознать наличие луча внимания таким образом: закрыть глаза и попытаться посмотреть затылком. То есть увидеть то, что у тебя за спиной. Попробуйте, — он с улыбкой посмотрел на нас.

Это показалось мне глупым. Тем не менее, я согласился — мне тоже хотелось научиться гасить лампочки.

— Ничего не вижу, — сказал я после паузы.

— Суть не в том, чтобы что-то увидеть, — пояснил Сергей. — Обычные глаза не могут заглянуть назад, для них это невозможно. И когда мы пытаемся смотреть назад, то можем ощутить, как что- то, помимо наших глаз, сосредотачивается позади затылка. Происходит рассогласование обычно совмещенных лучей: обычного взгляда и луча внимания. Попробуй просто ощутить, прочувствовать область позади затылка.

— Да, это так... — услышал я голос Вики. — Такое ощущение, будто какая-то часть меня двигается позади затылка.

— Именно, — согласился Сергей. — Это и есть пятно внимания, или луч внимания — как угодно. Но если глаза принадлежат нашему обычному телу, то внимание — телу энергетическому. Или тонкому, как его еще называют. Ну как, Кирилл, ощутил что-нибудь?

— Пока нет. Там темно... — Я открыл глаза.

— А почему ты решил, что там темно? — с улыбкой поинтересовался Сергей. — Ты сделал то, что и нужно: направил свое внимание в область позади затылка. И понял, что там темно. Одно дело — темнота прямо перед глазами, она нам привычна. И совсем другое — темнота позади нас. Ее мы можем ощутить только нашим вниманием. Здесь главное — осознать наличие внимания. Именно оно определяет наше восприятие — выбирает то, что мы видим, что мы воспринимаем. О чем бы мы ни подумали, на что бы ни посмотрели, сначала мы выделяем эту вещь своим вниманием. Просто обычно мы этого не замечаем.

— И как все это связано с намерением? — спросила Вика.

— Самым прямым образом. По Кастанеде, весь мир состоит из эманаций. Точнее, это так и есть — хоть по нему, хоть без него. Эманации в данном случае — некие энергетические нити, из которых и состоит все сущее.