— Можно хорошо заработать, — договорил он почти виноватым тоном.

Я удивился. Чтобы Марк говорил виноватым тоном тогда, когда можно хорошо заработать!..

Нет, он определенно очень хорошо ко мне относился.

— Понимаешь, никто ведь не умер, — продолжал издатель свою сбивчивую речь. — Конечно, если бы с тобой что-то случилось… Да я бы никогда!.. Но ведь все живы-здоровы…

Он посмотрел на меня и снова поперхнулся. Я выдавил еще одну таблетку и бросил ее на язык.

Я не давил на жалость. Просто обычной дозы успокоительного мне уже давно не хватало.

— Марк, я не в претензии, — сказала я спокойно. — Я тебе больше скажу: я очень рад, что ее роман наконец издадут. Так что, вперед. Никаких обид.

— Правда? — обрадовался издатель, ставая с кресла.

— Конечно, — подтвердил я.

— Я могу тебе чем-то помочь? — продолжал спрашивать Марк, мелкими шажками продвигаясь к выходу. — Деньги, доктора, дефицитные лекарства?..

— Все есть, — ответил я. — Спасибо.

Он затормозил перед дверью.

— Я пошел? — сказал Марк с вопросительной интонацией.

— Иди, — согласился я.

— Созвонимся?

— Конечно.

Он открыл дверь, снова остановился и озабоченно сказал:

— Если роман допишешь…

Тут же спохватился и поправился:

— То есть, когда роман допишешь…

Марк откашлялся.

— Сбрось его на мой сайт, — договорил он смущенно.

— Обязательно, — ответил я с улыбкой. Я видел, что он больше в меня не верит, но хочет, чтобы мы расстались без взаимных обид. В конце концов, нас связывали долгие годы успешного сотрудничества.

Марк кивнул, подумал, хотел что-то сказать, но не стал этого делать. Вышел из номера и тихо притворил за собой дверь.

Я собрался и отправился в тюрьму. К Сашке.

Получить свидание мне удалось с большим трудом. Следователь жаждал моих показаний, я их давать категорически отказывался. Я вообще не желал принимать участие, в каком бы то ни было суде над женщинами, которые считались моими близкими.

Пускай даже формально.

— Ты с ума сошла?! — спросил я Сашку, едва увидев ее. — Какого черта ты все это устроила?!

Она победно сияла. Она вообще выглядела прекрасно.

— Что ты имеешь в виду? — поинтересовалась она. — Мое заключение или твое приключение?

Я прикусил губу.

Она называет это приключением! Что ж, не стоит обижаться. Как выразился мой бывший издатель, «никто ведь не умер».

— И то, и другое, — ответил я очень тихо.

Сашка осмотрела меня с головы до ног.

— Ты плохо выглядишь, — заметила она сочувственно.

— Вашими молитвами! — не удержался я.

Она засмеялась.

— Сознайся, толково придумано.

— Очень, — согласился я против воли. — Кто писал дневник? Нежели ты?

Она немедленно перестала смеяться и сердито нахмурилась.

— Конечно, тебе трудно в это поверить, — начала она язвительно. — Как это я могла написать хотя бы пару строчек, достойных твоего внимания?

Она оборвала себя на полуслове и торжественно посмотрела на меня.

— А вот написала! — сказала она с напором. И спросила радостно, как школьница:

— Ну, скажи честно, разве ты не поверил?

— Поверил, — ответил я без колебаний.