— А почему?

— Потому что подарки дарятся только по праздникам.

— А когда следующий праздник?

— Когда ты школу закончишь, — ответила мама и, подумав, добавила: — на одни пятерки и четверки.

Дети этот диалог слушали внимательно.

— А сколько еще учиться? — спросил Вася у мамы мальчика.

— Долго. Одиннадцать лет, — ответила мама.

Мы сделали большие глаза, потому что дети глубоко задумались и неизвестно, чем это могло закончиться. Нам уже надоело выстраивать их по парам.

— Когда вы закончите первый класс, мы вам тоже сделаем подарки, — сказала другая родительница, предотвратив нытье и скандал.

— Надо было бабушку с дедушкой позвать, — сказала я мужу, — все с родственниками.

Там действительно была одна девочка из другого класса, вокруг которой толпилось человек пятнадцать. И всем находилось дело — они вытирали ей рот, поправляли бантики, забирали и отдавали букет, фотографировались по отдельности и все сразу.

— Не надо бабушку, — сказал муж, — она бы… я даже боюсь подумать, что бы она сделала.

— Что?

— Как минимум напоила бы всех родительниц шампанским, накормила бы детей беляшами или пирожками, устроила бы танцы и вышла замуж за завхоза. И это только навскидку, — перечислил муж, — а потом они бы все пошли к нам пить кофе с коньяком.

— Выпить бы сейчас, — сказала родительница.

— И закусить. Я позавтракать не успела, — ответила ей другая мама.

— Еще на работу ехать, — понуро заметила первая.

Наконец пошли. Линейка прошла мирно и быстро — накрапывал дождь. Выпустили белых голубей, которых дети не заметили. Все мамы спрашивали: «Голубей видели?» Дети говорили, что никаких голубей не было. Зато все заметили, как в окне застряли воздушные шарики. Там их выпускали из двух открытых окон. Одна учительница выпустила, а у другой шарики никак не улетали. Она их и так выпихивала, и сяк. Дети не хотели, чтобы шарики улетали в небо, поэтому расстроились. А сонная девочка даже расплакалась.

Пронесли девочек с колокольчиками. Один мальчик-выпускник пробежал дистанцию почти бегом — ему досталась крупненькая первоклассница. Она изо всех сил трясла колокольчиком, подпрыгивая на плече длинного и тощего юноши.

Линейку быстро свернули — все замерзли. Потом первоклассников разобрали одиннадцатиклассники и повели назад в школу. Я фотографировала, поэтому услышала, как девочка-выпускница говорит Васе:

— Давай ручку, бедненький… Ты еще не знаешь, что тебя ждет.

— А ты меня будешь ждать? — спросил Вася.

— Нет, не буду, — сказала она.

— Жаль. Я бы тебе свою комнату показал, — сказал Вася.

Детей увели в класс. Мы ждали во дворе.

— Он в туалет, интересно, не хочет? — спросил муж.

— Не знаю, — ответила я.

— А он запомнит этот день? — Муж уже расслабился и был настроен лирически.

— А ты помнишь?

— Помню, что мой друг Мишка был в белом берете. И мы бежали быстрее всех, чтобы занять первую парту, а нас все равно рассадили. Больше ничего не помню.

— Вася, ты с кем сидел, с мальчиком или с девочкой? — спросила я, когда сын вышел из школы.

— Не помню, — ответил Вася. — Пошли в магазин за подарком?

3 сентября Первый полноценный учебный день

Встали относительно легко. Относительно — это про меня.