— У нас с ним все кончено.

— Отлично, — произносит Уолт. — Похоже, у тебя была неделя не лучше, чем у меня.

— А у тебя что? — спрашиваю я, вытягивая из металлического ящичка несколько салфеток. — Тоже с кем-нибудь все кончено?

Уолт резко оборачивается:

— Ты это о чем?

— Да нет, ни о чем, — отвечаю я, имитируя невинность. — Да что с тобой, Уолт? Мы же были друзьями. Рассказывали друг другу все.

— Не все, Кэрри.

— Ну не все, но многое.

— Так было, пока ты не перестала общаться со мной из-за Мэгги, — замечает он саркастически, затем быстро добавляет: — Не расстраивайся. Я же не расстраиваюсь. Когда мы с Мэгги разошлись, я ожидал, что каждый займет чью-то сторону. Но Мэгги получила всех наших друзей.

Я смеюсь:

— Мне тебя не хватало.

— Да, можно сказать, мне тебя тоже не хватало.

Уолт переворачивает гамбургер, накрывает его сложенным пополам ломтиком сыра, распаковывает булочку, отделяет верхнюю половинку от нижней и кладет возле гриля.

— Положить тебе перец и лук?

— Конечно.

Я хожу вокруг, держа в руках бутылочки с перцем и горчицей. В конце концов, совесть начинает меня мучить так, что я больше не выдерживаю:

— Уолт, я должна тебе кое-что рассказать. Это ужасно, и тебе наверняка захочется убить меня, но я тебя прошу, не надо, ладно?

Уолт кладет гамбургер на нижнюю половинку булочки.

— Дай-ка я догадаюсь. Мэгги беременна?

— Что, правда что ли? — спрашиваю я. Эта новость шокирует меня.

— Откуда мне знать? — говорит Уолт, перезакладывая чизбургер на пластиковую тарелку и пододвигая ее мне.

Я, не отрываясь, смотрю вниз на чизбургер.

— Уолт, я знаю.

— Значит, она беременна, — говорит он с некоторым облегчением, словно для него этот факт всегда был более или менее очевидным.

— Не о Мэгги, — разуверяю его я, откусывая кусочек от чизбургера. — О тебе.

Уолт вытирает тряпкой стойку:

— Могу тебя заверить, я не в положении.

— Перестань, Уолт.

Я замешкалась, не зная, как продолжить. Чизбургер я держу в руках перед собой, как щит. Я должна рассказать ему, немедленно.

— Не бесись только, пожалуйста. Ты так странно себя вел. Я думала, у тебя неприятности. А потом еще Себастьян…

— Что Себастьян? — спрашивает он сурово.

— Сказал, что видел тебя в этом месте. А потом Мышь и я, в общем, мы проследили за тобой.

Ну вот, я сказала это. А про то, что с нами была Мэгги, не расскажу. Может быть, потом. После того как он переварит то, что я уже рассказала.

Уолта разбирает нервный смех:

— И что же вы видели?

Мне так приятно видеть, что он не разозлился. Я откусываю еще кусочек от чизбургера.

— Тебя, — говорю я с полным ртом. — И Рэнди Сэндлера.

Он застывает, потом резко, через голову снимает фартук.

— Прекрасно, — говорит Уолт с горечью. — И кто еще, кроме вас, знает об этом?

— Никто, — заверяю я. — Мы никому ничего не рассказывали. И не будем, потому что это твое личное дело.

Уолт швыряет фартук в раковину и убегает через дверь в задней части кухни.

Я вздыхаю. Может ли сегодня приключиться что-то еще более гадкое?

Хватаю пальто и бегу за ним. Он стоит у задней стены ресторана и пытается прикурить сигарету.

— Уолт, прости.