Клэр посмотрела на Шейна и увидела, что он смотрел с каменным выражением на лице. Он наверное думал, как в определенный момент его жизни он мог оказаться в этой толпе, восхищаться. Может быть, он бы даже первым захлопал.

- Заставляет гордиться, что ты человек, не так ли? - сказал он ни к кому в частности.

Ева переместилась рядом с ними.

- Сильно гордиться, - сказала она. - Они наверное позже откроют сувенирный магазин. Брелки из вампирских костей и серьги в виде кольев. Может быть, они даже напишут на них название города.

Клэр почувствовала, как что-то холодное и металлическое коснулось ее пальцев и вздрогнула, но потом поняла, что это были маникюрные щипчики и что рука Евы положила их ей в ладонь. Она сжала их в кулаке.

- Пора, - сказала Ханна и повела их группу по лестнице к церемонии. К тому времени аплодисменты почти стихли, и трех вампиров положили на сцену, на солнце. Они горели - медленно, потому что были настолько старыми, но все же. Определенно мучительно.

Майкл застыл на ступеньках, и Ева остановилась с ним и с тревогой спросила:

 - Милый? Что случилось? - Его глаза были закрыты, и он выглядел очень странно. - С тобой все хорошо?

Когда он открыл глаза, Клэр увидела, как вырвались слезы и побежали по его щекам.

 - Это солнце, - ответил он. - Ева, я стою на солнце. Так тепло.

Она поняла, и она обняла его. Клэр долго не могла понять, пока Майкл не почувствовал прикосновение солнца без ужасного возгорания и рубцов, которые приходили к новому вампиру. Должно быть, на него в полной мере свалилось то, что он снова настоящий человек.

Абсолютно вылеченный.

Он крепко обнял Еву и сказал:

- Я ненавижу, что он тот, кто вернул мне жизнь. Ты же знаешь это?

- Знаю, - ответила она и погладила его по спине. - Это не важно. Ты здесь, и это главное.

Они держались за руки, пока спускались по ступенькам, солнце золотило волосы Майкла. Сейчас он был еще больше похож на своего деда, Сэма; Сэм был заморожен в возрасте ненамного старше Майкла, когда был превращен в вампира. Кроме факта, что волосы Сэма были более рыжими, они были очень похожи.

Эта мысль заставила Клэр задуматься, что Амелия чувствовала по поводу превращения Майкла обратно в человека. Радость или печаль? Она так сильно любила Сэма, что публично показывала скорбь, когда он умер; может быть, она хотела навсегда сохранить Майкла в том возрасте, когда он напоминал своего дедушку.

Или, возможно, она была счастлива отпустить его и позволить жить своей жизнью. Амелию сложно понять.

Все становилось еще сложнее, потому что теперь Майкл был символом победы Фэллона.

Ханна провела их сквозь толпу к сцене, поднялась по ступенькам и что-то шепнула Фэллону. Он кивнул и махнул рукой; Ева и Майкл были доставлены на сцену.

Шейн и Клэр держали где они и были, на краю ступенек.

Всеобщее внимание было на Фэллоне, Еве и Майкле, что Клэр рискнула вытащить клиперы и работать крошечными кусачками, они схватили пластиковые стяжки на запястьях. Ей придется резать в несколько этапов; стяжки были широкие и толстые, но когда она сжала ножницы, она почувствовала, как они разрезаются. Она продвинула их еще на четверть дюйма и повторила нажатие. На этот раз было труднее; угол был острее, и она не могла удобно поместить щипчики. Но стяжки поддавались.

В третий раз, когда она пыталась сдвинуть клиперы, ее потные пальцы соскользнули, и она уронила их.

Клэр постепенно отошла назад, пока не смогла видеть их металлический блеск на траве. Она проверила стяжки. Она прорезала две трети полосы, но оставшийся участок еще довольно толстый, и у нее не было силы, необходимой чтобы разорвать наручники. Нужно больше разрезать, подумала она, но от этого не было толка.

Ей нужно поднять ножницы.

Она сделала шаг, притворилась, словно споткнулась, упала на одно колено и неизящно потеряла равновесие.