Однако первая раса почти целиком исчезла при гибели Атлантиды, в злосчастное правление Крона. Вторая раса образовалась из остатков предыдущей, но уже не обладала теми же способностями, теми же достоинствами и теми же благами. Человек уменьшился — в росте, сократилась продолжительность его жизни, померкли способности. Он уже не мог общаться посредством мыслей и не слышал музыку сфер. Тем не менее он был еще достаточно близок к великим природным силам, чтобы отличать питательное растение от ядовитого и находить дорогу не хуже перелетных птиц. Животные не бежали от этого человека. Особое чувство предупреждало его о приближении землетрясений. Он был терпелив и ждал лучшего царствования.

Но и эта вторая раса погибла в свой черед, раздавленная, растерзанная, испарившаяся в войне титанов и богов. Когда война закончилась, из пещер вышла третья раса: несчастная, дрожащая, напуганная, удрученная жестокими болезнями, последствия которых вы еще носите в себе. Эта раса не умела прокормить себя иначе, кроме как убивая. Она потеряла связь с божественным, была отягощена слишком горькими воспоминаниями и постоянным страхом смерти. Никогда еще человечество не опускалось так низко, как в то время, когда мне пришлось взять на себя заботу о нем.

Именно для этой несчастной расы мы с Деметрой растили урожаи и стада; именно ее мы научили молоть злаки, собирать пчелиный мед, готовить на огне мясо. Она была неплоха, эта раса. Не слишком одаренная, она все же поднималась, хоть и медленно; прогресс вообще не скорое дело, новое благо задумывается в одну секунду, но требует тысячи лет, чтобы осуществиться. Однако — увы! — достигнутое за тысячу лет может быть уничтожено в мгновение ока Подъем третьей расы был прерван войной с гигантами, которая почти целиком уничтожила человечество. От этих выживших родилась четвертая раса, начала которой переплетаются с историей Прометея.

Требования Прометея. Два кувшина. Ящик бед

Ах, Прометей! Сколько трагических песен вы ему посвятили, сколько поэм, где восхищаетесь им или жалеете, обвиняя меня в чрезмерной суровости! Забыв, как зовут многих других богов, его имя вы продолжаете помнить. Для вас он великодушный бунтарь, двигатель прогресса, отважный освободитель, несправедливо закованный в цепи деспотической властью. Вы сделали Прометея олицетворением разума и свободы, на меня же нацепили личину тупого тирана, мстительного и жестокого.

Но для начала Прометей — мой двоюродный брат, и в этом, быть может, причина всего. Видя меня на престоле, он думал: «Почему не я?» Ну да! В самом деле, почему не он? Он сын титана Налета, как я сын титана Крона. Что же он сам не возглавил восстание против наших отцов, вместо того чтобы оставить мне и опасность, и славу? Все же не стоит забывать, что первым и подлинным освободителем был я.

Во время моей битвы Прометей довольно долго выжидал, не принимая ничью сторону, и присоединился ко мне, заявив о своей поддержке, лишь после того, как победа решительно склонилась на мою сторону. Это осмотрительное поведение уберегло его от кары, постигшей прочую родню, и обеспечило ему прекрасное место среди сотрапезников Олимпа. При распределении вселенских полномочий ему было поручено представлять человечество в высшем совете. Прометей стал богом людей.

Тем не менее он таил горечь. Этот великий смельчак никак не мог утешиться, что ему не хватило отвага в важный момент и что он, великий разумник, показал себя всего лишь хитрецом.