Ш е р в и н с к и й. Поведение капитана Мышлаевского в последнее время нестерпимо... И главное -- хамство! Я, что ль, виноват в катастрофе? Напротив, я всех вас предупредил. Если бы не я, еще вопрос, сидел бы он сейчас здесь живой или нет!

   С т у д з и н с к и й. Совершенно верно, поручик. И мы вам очень признательны.

   Е л е н а (входит). Что такое? В чем дело?

   С т у д з и н с к и й. Елена Васильевна, вы не волнуйтесь, все будет в полном порядке. Я вам ручаюсь. Идите к себе.

   Елена уходит.

   Виктор, извинись, ты не имеешь никакого права.

   М ы ш л а е в с к и й. Ну, ладно, брось, Леонид! Я погорячился. Ведь такая обида!

   Ш е р в и н с к и й. Довольно странно.

   С т у д з и н с к и й. Бросьте, совсем не до этого. (Садится к огню.)

   Пауза.

   М ы ш л а е в с к и й. Где Алеша с Николкой, в самом деле?

   С т у д з и н с к и й. Я сам беспокоюсь... Пять минут жду, а после этого пойду навстречу...

   Пауза.

   М ы ш л а е в с к и й. Что ж, он, значит, при тебе ходу дал?

   Ш е р в и н с к и й. При мне: я был до последней минуты.

   М ы ш л а е в с к и й. Замечательное зрелище! Дорого бы дал, чтобы присутствовать при этом! Что же ты не пришиб его, как собаку?

   Ш е р в и н с к и й. Ты бы пошел и сам его пришиб!

   М ы ш л а е в с к и й. Пришиб бы, будь спокоен. Что ж, он тебе сказал что-нибудь на прощанье?

   Ш е р в и н с к и й. Что ж, сказал! Обнял, поблагодарил за верную службу...

   М ы ш л а е в с к и й. И прослезился?

   Ш е р в и н с к и й. Да, прослезился...

   Л а р и о с и к. Прослезился? Скажите пожалуйста!..

   М ы ш л а е в с к и й. Может быть, подарил что-нибудь на прощанье? Например, золотой портсигар с монограммой.

   Ш е р в и н с к и й. Да, подарил портсигар.

   М ы ш л а е в с к и й. Вишь, черт!.. Ты меня извини, Леонид, боюсь, что ты опять рассердишься. Человек ты, в сущности, неплохой, но есть у тебя странности...

   Ш е р в и н с к и й. Что ты хочешь этим сказать?

   М ы ш л а е в с к и й. Да как бы выразиться... Тебе бы писателем быть... Фантазия у тебя богатая... Прослезился... Ну а если бы я сказал: покажи портсигар!

   Шервинский молча показывает портсигар.

   Убил! Действительно монограмма!

   Ш е р в и н с к и й. Что нужно сказать, капитан Мышлаевский?

   М ы ш л а е в с к и й. Сию минуту. При вас, господа, прошу у него извинения.

   Л а р и о с и к. Я в жизни не видал такой красоты! Целый фунт, вероятно, весит.

   Ш е р в и н с к и й. Восемьдесят четыре золотника.

   В окно стук.

   Господа!..

   Встают.

   М ы ш л а е в с к и й. Не люблю фокусов... Почему не через дверь?..

   Ш е р в и н с к и й. Господа... револьверы... лучше выбросить. (Прячет портсигар за камин.)

   Студзинский и Мышлаевский подходят к окну и, осторожно отодвинув штору, выглядывают.

   С т у д з и н с к и й. Ах, я себе простить не могу!

   М ы ш л а е в с к и й. Что за дьявольщина!

   Л а р и о с и к. Ах, Боже мой! (Кидается известить Елену.) Елена...

   М ы ш л а е в с к и й. Куда ты, черт?.. С ума сошел!.. Да разве можно!.