Мужчина их не замечал и продолжал работу. Через какое‑то время он запаковал зеркало, и отражение стало просто чёрным.
Спустя два часа зеркало снова показывало – на этот раз магазин. Тот самый, где четыре года назад Оля и Ваня его купили. Да вот же они сами, подходят к нему вместе с консультантом.
– Не-ве-ро-ят-но… – чуть слышно произнесла Оля.
– Ерунда какая‑то. Тут что, камера?
Ваня потратил несколько часов на то, чтобы проверить каждый сантиметр зеркала, но камеры так и не нашёл. Зато «на экране» уже появился Антон, который ковырял в носу. То же самое делал и нынешний Антон, который был на четыре года старше.
Всё семейство наблюдало самих себя, только четыре года назад – в день рождения зеркала. Вот они все вместе с другой стороны смотрят на отражение и улыбаются. Нынешние же Ваня и Оля стояли порознь. С самого утра он закатил ей настоящий скандал по поводу того, что она уволилась с нелюбимой работы. Он‑то терпит свою – и ничего.
На следующее утро зеркало отражало всё как положено. Никто из семейства, даже Антон, никому из знакомых ничего не рассказывал. Да и кто поверит?
Прошло ещё четыре года. С Вани на работе драли три шкуры, сам он всё чаще тупил ножи о шкуры животных. Алкогольные пары́ пропитали всю кухню насквозь. Антон уже не получал ремня за тройки. Он просто убегал из дома, когда отец начинал его «воспитывать». Оля пришла в больницу проверить самочувствие, которое было каким‑то шатким, и заняла там койку на несколько лет вперёд. Врачи говорили, что это что‑то с сосудами в голове: недосыпание, плохое питание, стресс. Поставили диагноз, сказали надеяться.
Двадцать девятого февраля Антон подозвал отца к себе в комнату. Ваня с утра был трезв – он собирался на охоту. В зеркале стояли они – все трое. Лохматый Антон ковырял в носу, Ваня хмурил брови, а Оля всё ещё с любовью смотрела на него и изредка улыбалась. Круги под её глазами только начинали темнеть. Сам Ваня выглядел моложе лет на десять. С тех пор алкоголь сильно изменил его лицо и взгляд.
Тогда он впервые почувствовал этот отравляющий укол в сердце. Там, в зеркале, была любящая семья. Его семья. Сын не смотрел на отца с ненавистью и презрением, как смотрит сейчас. Тогда они ещё неплохо ладили, могли найти общие темы. Отец иногда брал Антошку на охоту, ходил с ним на футбол. Жена тоже была прекрасной, юной и здоровой. Как он мог за четыре года довести всё это до нынешнего состояния?
Ваня дал слово себе, зеркалу и Антону, что исправит всё, пока не поздно. Он протянул руку сыну. Тот пожал её – пусть и с сомнением во взгляде, но пожал.
* * *
Прошло четыре года. Двадцать девятого февраля, в четвёртый день рождения зеркала, Иван смотрел в него в полном одиночестве. Оля оказалась сильной и без поддержки стремительно спивающегося мужа вышла из больницы – ради себя и сына. В день выписки она собрала вещи и укатила в другой город вместе с Антоном.
В будний день Ваня был пьян с самого утра. Почему бы и нет? Теперь он числился на бирже труда как безработный и получал пособие. Лицо обвисло, пожелтело, щетина превратилась в рваную бородку, с плеч свисала растянутая майка. Он сидел на полу и смотрел на сына.
«Какой хороший мальчик, – думал мужчина. – Всегда по литературе были пятёрки. Почему я ничего не исправил? Почему продолжал портить жизнь?» – кружились в депрессивном танце мысли в голове.
А потом он вдруг задумался. А как вообще это зеркало появилось в его доме? Он начал вспоминать день покупки. Мысленно дошёл до момента, где продавец говорит, что зеркало выпустила местная фабрика. Проведя спарринг с Гуглом, он всё же смог найти информацию о «Звезде» и даже номер телефона директора. На удивление, тот сохранился и был актуален. Да и директор был жив, несмотря на почтенный возраст. |