– Знаете что, – выпрямился Виктор Сергеевич. – Или играете честно, или я техническое поражение вам засчитаю!

– А мы вам потом по ночам во сне будем являться и заставлять работать на нашем предприятии до самого утра!

– У меня друг в трудовой инспекции работает, они даже с того света любое руководство достанут. Надеюсь, намёк понят? – Виктор Сергеевич грозно посмотрел на капитана, и тот, вжав голову в плечи, кивнул.

* * *

В больнице тело Виктора Сергеевича то и дело вскрикивало и ругалось.

– Что там, доктор? – спросила жена, увидев, как у палаты мужа собираются разные врачи с тревожными лицами.

– Второй тайм, походу, начался, – взволновано сказал врач и, подбежав к автомату, купил пачку чипсов.

* * *

Наконец счёт сравнялся, дополнительное время закончилось, началась серия пенальти.

Спустя несколько ударов стало понятно, что обозлённые друг на друга за долгие годы соперничества игроки специально целятся во вратаря, а не в ворота.

– Я так с вами до второго пришествия Пеле тут торчать буду, – ворчал Виктор Сергеевич. – Всё, играем до первого гола, – объявил он.

Матч продолжился. В течение следующих нескольких минут игра была по-настоящему жёсткой. Призраки выкладывались по полной, но силы были равны. Виктор Сергеевич удалял игроков одного за другим, пока на поле не осталось два голкипера: старый крановщик Самсонов, который футбол терпеть не мог, и вахтер Захаров – этот вообще пришёл в университет подменить друга на смене, случайно подавился печеньем и так попал в команду.

Мужики бросили перчатки и пошли по своим могилам.

– Эй, а как же я? – спросил Виктор Сергеевич. – Мне нужно, чтобы кто‑то из вас победил!

– Монетку подбрось, – посоветовал крановщик.

Виктор Сергеевич так и сделал. Победила команда завода, но из-за того, что все игроки были переведены в разряд болельщиков и отправлены в иные миры, никто из них в высшую лигу так и не попал.

* * *

Обо всём этом Виктор Сергеевич и сообщил врачам и жене, когда пришёл в себя. В выписке значилось: «Лёгкий бред вследствие травмы головы».

Жизнь вернулась в привычное русло. Виктор Сергеевич снова хорошо спал. На работе дела пошли в гору, да и всё произошедшее начало казаться дурным сном, пока однажды зимней ночью до его слуха не донеслось: «Шайбу! Шайбу!»

Звуки сверху

– Снова бренчит. Как же надоело! С утра до вечера! – одинаково жаловались друг другу жильцы семи этажей одного монолитного дома.

Именно так по стенам и вентиляции разносился звук игры на пианино, идущий из квартиры номер тридцать семь каждый день. Сильнее всего раздражало то, что мелодия никогда не менялась и звучала без остановки. Это был какой‑то бесконечный круговорот нот.

Больше всех доставалось семейству Голиковых, которое жило этажом ниже. Вот уже месяц полуденный субботний сон был для них чем‑то мифическим.

– Господи, как же бесит, как меня это бесит, – бубнил глава семейства Голиковых Сергей, лёжа перед выключенным телевизором и слушая пианино.

– Понимаю, у меня самой сил никаких нет, – донёсся с кухни усталый голос жены. – Какой‑то совершенно бесталанный ребёнок.

– Это не ребёнок, – тяжело вздохнул Голиков, глядя в потолок, а затем добавил: – Очень. Сильно. Бесит.

Никто не решался высказаться в глаза неугомонному музыканту. Жертвы пианино строчили недовольства в общедомовой чат, надеясь, что местный Моцарт прочтёт и примет к сведению общее возмущение.