— Но тогда почему эта девица открыла рот? Она рассказала вам то, о чем должна была молчать даже на электрическом стуле.

— Потому, что почтальон принес ей пакет. В пакете была картонная коробка, а в коробке...

— Кукла с булавкой в сердце!

— Да, Мэвис. Девушка получила от своих дружков «черную, метку» и в ужасе прибежала в агентство Рио, надеясь на чудо. По законам кипиджей ее должны были убить в течение недели.

— Бандиты делают кукол... Зачем им это?

— Когда-то приверженцы вуду посылали своим врагам подобный «подарочек». Человек, получив его, переставал спать, он боялся любого шороха и скрипа. Он мог умереть от разрыва сердца, если на него в таком состоянии громко крикнуть. Бандиты сообразили, что фактор устрашения им на руку. Запуганного человека убить гораздо проще, чем того, кто сопротивляется. Они взяли «куклу» на вооружение, если можно так сказать.

— А полиция? Девушка могла бы посадить своих бывших приятелей за решетку. Почему она не пошла в полицию?

— Видимо, и за ней водились грешки. Как бы то ни было, она пришла к частному детективу, то есть ко мне, и попросила спрятать ее ненадежнее. Девица рассуждала здраво: лучше сидеть в какой-нибудь дыре, чем лежать в могиле. Со временем она могла затеряться среди жителей нашей большой страны, выйти замуж, обрести семью и... забыть прошлое. Так я впутался в эту историю с кипиджами. А вам, Мэвис, ничего не говорил потому, что дал слово молчать. Более того, я боялся, что втяну вас в очень опасное дело. Впрочем, и вы ведь не сказали мне про своего клиента — Рауля де Шена.

— Потому что и он просил меня ничего не говорить вам. Кстати, Джонни, где вы спрятали эту бандитскую подстилку?

— Не говорите о ней так! Клиент есть клиент... Я отвез девушку в одно место... В ту деревушку, где мы бывали с вами...

— В хижину, куда вы водили меня поохотиться на крупную дичь. Правда, этой дичью почему-то оказалась я.

Я метнула на подлеца испепеляющий взгляд. Но ему моя ревность даже нравилась, если судить по широкой улыбке, которую он послал мне в ответ. Я поняла, что лучше всего сделать равнодушное лицо, и рассеянно произнесла:

— Ну да, в деревушку... И что было дальше?

— Дальше — самое загадочное. Бандиты все-таки нашли девушку. Неделю назад я приехал туда, чтобы навестить затворницу, и обнаружил, что домик пуст. Никаких вещей, даже запаха... Чисто, прибрано, голо. Работали профессионалы.

Джонни потянулся к бутылке, но рука повисла в пустоте: пить ему не хотелось.

— И тогда я поставил себя на их место. Они знают, что сыщик кое-что пронюхал и может сообщить полиции Нового Орлеана интересные сведения. Убивать меня — нет особой надобности. Убийство — всегда риск, и немалый. Значит, надо найти обходной маневр. Сделать так, чтобы я держал язык за зубами. И тогда — я думаю — они обратили внимание на вас, Мэвис, и сделали великолепный ход, надо все-таки отдать им должное.

— Ход?

— План был такой: заманить вас в Новый Орлеан, попугать в грязных делишках, а меня поставить перед фактом: или ты молчишь, или твою компаньонку мы сдаем полиции. К сожалению, я сообразил это сейчас, а не тогда, когда вы устроили мне сцену и помчались сюда «отдыхать».

— Джонни, как эти кипиджи могли меня «попутать»?

— Ну вы же не девочка, Мэвис, — Джонни скорчил рожицу, — они могут все и навесят на вас такое, что вам и не снилось. С уликами, свидетелями и даже отпечатками пальцев.

— Значит, Рауль де Шен — гангстер?!

— А то как же! Для него самым главным было то, чтобы вы, Мэвис, не дай бог, не проговорились мне, зачем летите в Новый Орлеан.