Джоанна тут же притворилась утомленной. Рольф проводил ее внутрь дома. Вход был узким; лестница, ведущая на второй этаж, находилась здесь же. Справа располагался большой зал квадратной формы, со всех сторон его опоясывала галерея. Это повергло Джоанну в уныние — она поняла, что, если ее поместят наверху, она не сможет выскользнуть из своей комнаты незаметно для охраны, дежурящей в зале.

Ей отвели третью комнату. Рольф открыл перед ней дверь, которая находилась в центре галереи. Она попыталась проскользнуть мимо него с опущенной головой. Он удержал ее за руку и попытался поцеловать. Она не позволила, отвернув голову. Он грубо притянул ее в свои объятия и крепко сжал. Его пальцы играли ее волосами.

— Тебя заставили остричь волосы? Она не ответила.

— Конечно, — решил он сам. — Ты никогда бы по собственной воле не остригла их, ведь ты наверняка помнишь, как они мне нравились.

— Я помню, — прошептала она. Он вздохнул:

— Они снова отрастут.

— Да.

Внезапно Рольф теснее прижал ее к себе:

— Зачем ты добивалась развода?

Боль, которую он ей причинил, заставила ее отступить:

— Король хотел выдать меня за барона Уилльямса. Я потребовала развода, чтобы выиграть время. Я не верила, что ты умер.

Ее ответ понравился Рольфу.

— Джон не говорил мне, что Уилльямс хотел взять тебя в жены. Этот подонок возжелал тебя, не так ли? А тебе он никогда не нравился.

— Я хочу спать, — проговорила она. — Я плохо себя чувствую.

Наконец Рольф отпустил ее:

— Для тебя это было слишком утомительно. Ты всегда была слабенькой, Джоанна, и только я один знаю, как следует с тобой обращаться. Теперь иди спать. Сегодня я не буду тебя тревожить. Я положил на постель одно из твоих платьев. Завтра наденешь его. Когда ты сойдешь ко мне вниз, у меня найдется сюрприз для тебя.

Наконец он оставил ее в покое. На двери был замок, но ключ из него убрали. Ей нужно найти что-нибудь, чтобы загородить вход. Она не верила, что Рольф оставит ее в покое. Если он проникнет в комнату ночью, она должна подготовиться к этому. Если он попробует ее тронуть, она убьет его… Или попытается… Даже если это будет стоить ей жизни.

Джоанна гордилась собой, потому что она не позволила ни гневу, ни страху взять верх. Ее обязанностью было защищать своего будущего ребенка от вреда, пока Габриэль не приедет сюда за ней. Да, таков был ее единственный долг.

Гонцов к Габриэлю послали, как только была замечена английская армия. Джоанна молилась, чтобы вестникам не пришлось догонять своего лаэрда вплоть до самого Лондона… Союзники Мак-Бейна наверняка готовились сейчас к выезду. Что ж, завтра вечером или ночью она должна быть освобождена.

Джоанна подтащила к двери пустой сундук, понимая, что это не удержит того, кто пожелает вломиться, но звук отодвигаемого сундука разбудит ее.

Затем ока поспешила к окну, отвела в сторону меха и глянула вниз. Джоанна пробормотала проклятие. Не было никакой возможности бежать через окно. Высота в два этажа, стена совершенно отвесная, каменная кладка очень гладкая.

Комната оказалась холодной и сырой. Она и в самом деле почувствовала себя очень усталой. Она развязала пояс и завернулась в плед. Затем направилась к постели.

Тут она заметила платье, разложенное поверх одеяла. И тут же узнала его.