— Простите, детектив, — вмешался я. — Боюсь, у нас возникла непредвиденная ситуация.

Мне давно хотелось произнести эту фразу, однако должного впечатления на Коултера она не произвела.

— Ситуация? Вы смотрите «Место преступления»?

— Бердет — федеральный агент. И вы должны немедленно сообщить капитану Мэттьюзу о том, что произошло.

— Я должен? — язвительно переспросил Коултер.

— Это связано с делом, к которому нам запрещено прикасаться, — пояснил я. — Из Вашингтона прибыли люди и велели капитану отвалить.

Коултер отпил из бутылки и спросил:

— Ну и что? Капитан отвалил?

— Как кролик, врубивший задний ход.

Коултер обернулся, посмотрел на тело Бердета и промолвил:

— Значит, федерал… — Он сделал еще глоток, внимательно изучил отрезанную голову, покачал своей головой и добавил: — Эти парни, оказавшись под прессом, всегда разваливаются на части. — Затем детектив посмотрел в окно и достал сотовый.

Дебора прибыла на место преступления, когда «Не родственник» укладывал чемоданчик с приборами и инструментами в микроавтобус, и ровно за три минуты до появления капитана Мэттьюза. Я не хочу, чтобы вы подумали, будто я критикую капитана. Чтобы быть до конца справедливым, следует отметить, что Дебора не нуждалась в том, чтобы освежить себя спреем «Арамис», как это сделал капитан, и ей не надо было поправлять узел галстука, что, естественно, тоже требует времени. Через несколько мгновений после приезда капитана у дома появился автомобиль, который я знал не хуже своей машины. Коричневый «форд-таурус», пилотируемый сержантом Доуксом.

— Ура, ура! — радостно воскликнул я. — Вся банда в сборе.

Офицер Снайдер посмотрел на меня так, словно я предложил ему потанцевать в паре со мной голым, а Коултер ограничился лишь тем, что заткнул указательным пальцем горлышко бутылки, и в таком виде двинулся вместе с нами навстречу капитану.

Дебора осмотрела место преступления снаружи и велела напарнику Снайдера перенести ленту полицейского ограждения чуть дальше от дома. Когда она приблизилась ко мне поговорить, я пришел к поразительному заключению. Все началось с упражнений в иронии, но вскоре переросло в нечто иное. В то, что я не мог оспорить, как бы ни пытался. Я шагнул к окну, столь дорого оцененному офицером Снайдером, оперся на стену и принялся анализировать осенившую меня идею. В силу каких-то неясных причин Темный Пассажир нашел ее весьма забавной и стал нашептывать мне устрашающие возражения. В конце концов, ощутив себя человеком, продающим наши ядерные секреты талибам, я пришел к выводу, что ничего иного мы сделать не можем.

— Дебора, — сказал я, когда она оказалась у окна, рядом со мной, — кавалерия на сей раз не прискачет нам на помощь.

— Верно, Шерлок.

— Мы здесь все, но нас недостаточно.

Дебора, откинув с лица прядь волос и глубоко вздохнув, произнесла:

— А я что говорила?

— Да, но ты не сделала следующего шага, сестренка. Поскольку нас недостаточно, мы нуждаемся в помощи. Нам необходим человек, которому об этом что-то известно…

— Ради всего святого, Декстер! Всех этих людей мы скармливаем нашему парню.

— Из этого следует, что на данный момент единственным кандидатом остается сержант Доукс.

После моих слов у нее отвисла челюсть. Прежде чем оглянуться на Доукса, сестра долго пялилась на меня с открытым ртом. Доукс, стоя около трупа, обсуждал какую-то проблему с капитаном Мэттьюзом.

— Да, сержант Доукс. Бывший сержант Доукс. Из спецназа. Тот, который служил в Эль-Сальвадоре.

Она перевела взгляд на меня, а затем снова посмотрела на Доукса.