Когда я добрался до ее дома, уже стемнело. Мне не очень хотелось к ней ехать, но я не знал, чем еще можно заняться. Дебора в случае необходимости рассчитывала найти меня там, и, кроме того, она пользовалась моим жилищем. Поэтому я припарковался рядом с домом Риты, вышел из автомобиля и машинально взглянул на то место, где всегда останавливался Доукс. Оно, естественно, пустовало. Сержант был занят беседой со своим старым армейским корешом Оскаром. И в этот момент меня вдруг осенило, что я свободен, на меня не смотрят недружелюбные глаза ищейки, так долго не позволявшие мне быть самим собой. В моем теле все громче гремел медленный гимн чистой, мрачной радости, контрапунктом которому служил изливающийся из-под облака свет луны. Три четверти огромного, зловещего диска висели в ночном небе низко над горизонтом. Звучала музыка, достигая верхних ярусов темной арены Декстера, где скрытый шепот перерастал в оглушительный рев, заглушающий даже лунную музыку. В этом реве слышались слова: «Сделай это, сделай это, сделай это!» Меня охватила дрожь, когда я, дозрев окончательно, подумал: «А почему бы и нет?»

Действительно, почему — нет? Я мог бы ускользнуть на несколько счастливых часов, захватив с собой сотовый телефон. Никакой безответственности я себе не позволяю. Но почему бы мне не воспользоваться лунной ночью, нырнув в поток темного бриза? Мысль о красных ковбойских сапогах накатила на меня, словно приливная волна. Рейкер живет в нескольких милях отсюда. Я мог бы оказаться там через десять минут. Проскользнуть в дом и найти нужные доказательства. А затем… думаю, мне пришлось бы импровизировать, но звуки за гранью слышимости полнились самыми разными идеями, и мы наверняка придумали бы нечто такое, что привело бы нас к сладкому облегчению, в котором мы оба так нуждались. «О, Декстер, сделай это», — выли голоса, и, когда я приподнялся на цыпочках, чтобы лучше слышать, ко мне вернулась мысль: «Почему бы и нет?» И на этот вопрос не было сколько-нибудь разумного ответа…

Дверь широко распахнулась, и из нее выглянула Эстор.

— Это он! — крикнула она в глубину дома. — Он тут!

Да, это я. Я здесь, вместо того чтобы находиться там.

Я буду валяться на кушетке, вместо того чтобы предаться танцам в темноте. На мне будет маска Декстера Протирателя Софы вместо сияющего образа Темного Мстителя.

— Ну, входи же! — воскликнула Рита, заполнив проем двери таким теплом и радостью, что я почувствовал, как заскрипели мои зубы.

Толпа внутри меня взвыла от разочарования, но ей пришлось, пусть и медленно, покинуть стадион. Игра закончилась, и мы ничего не могли сделать. Мы ничего и не сделали, потащившись в дом следом за лучащимися счастьем Эстор и Ритой и за вечно невозмутимым Коди. Я ухитрялся не хныкать, но не было ли это перебором? Не слишком ли рьяно мы эксплуатируем широкую, добрую и жизнерадостную натуру Декстера?

Ужин оказался раздражающе приятным, будто хотел доказать мне, что я вступаю в мир счастья и свиных отбивных. Приходилось подыгрывать, хотя мое сердце вовсе не было к этому расположено. Я разрезал мясо на кусочки, мечтая разрезать кого-нибудь другого и вспоминая каннибалов южной части Тихого океана, называвших людей «длинными свиньями». Это название было очень уместно, поскольку мне очень хотелось разрезать на куски другую свинью, а вовсе не ту штуку под грибным соусом, которая в данный момент находилась в моей тарелке. Но я, улыбаясь, вонзал вилку в зеленые бобы и каким-то образом сумел дотянуть до кофе. Пытка свиной котлетой. Но я выжил.

После ужина мы с Ритой потягивали кофе, а дети получили по порции мороженого. Несмотря на то что кофе считается стимулятором, я не смог придумать никакого выхода из создавшейся ситуации. Не видел способа выскользнуть из дома хотя бы на несколько часов, поэтому об избавлении от пожизненного счастья, которое, подкравшись со спины, железной рукой схватило меня за горло, говорить вообще не имело смысла.