Вот так мы и прибыли на остров Морн, к горе Мараг, «где родилась и откуда пошла английская наша доблесть», как выразился однажды поэт Уэлдрейк. Этот остров – одно из великих святилищ Запада, и история его древнее истории Гластонбери и Тинтажеля.

Когда драконы опустились на горячий песок бухты, когда я услышал, как рокочет прибой, мне стало ясно, почему Гейнор отправился именно сюда.

О могуществе Морна было известно даже нацистам. Святилище здесь основали не саксы, а кельты. И прославился он тем, что в «Серебряный век», перед германским нашествием, все великие народы мира присылали сюда своих ученых мужей, чтобы те вместе разгадывали загадки природы и обсуждали религиозные догматы. Но это было до того, как пришли германцы, неся с собой разрушение и смерть.

На Морн прибывали епископы, раввины и мусульманские мудрецы, буддисты, индуисты, гностики, философы и ученые, и все охотно делились своими познаниями. Встречались они в аббатстве у подножия холма, которое со временем превратилось в международный университет, в памятник доброй воли. А потом приплыли викинги на своих драконьих челнах…

Я слез с дракона, почесал ему около уха, поблагодарил за службу. Затем снял скеффла, скатал его и засунул себе под рубаху. Ко мне, покачиваясь, как после морской прогулки, подошла Оуна и показала на море. Там в бухте стояла на якоре немецкая подводная лодка, и двое часовых несли дозор на лишь чуть-чуть возвышавшейся над водой палубе.

Совпадение? Лазутчики, высланные вперед флота? Или они здесь по распоряжению Гейнора, который готовил себе путь к отступлению? Но почему? Он ведь не мог знать, что мы отправимся за ним вдогонку. А манией преследования, помнится, мой кузен не страдал.

Так или иначе пока подлодка угрозы не представляла. Сомневаюсь, что моряки, даже если и заметили драконов, поверили собственным глазам. И кто их упрекнет? Нечасто на заброшенных островках в Ирландском море можно встретить драконов.

Эльрик что-то сказал, и гигантские животные вновь взмыли в небо. Там, в верхних слоях атмосферы, они будут дожидаться нашего возвращения.

Передохнув пару минут, мы двинулись в глубь острова по вымощенным улицам покинутой деревни, мимо ратуши, из которой до 1918 года правил герцог Морнский (сейчас окна и дверь ратуши были заколочены), мимо фермы, оставленной, похоже, с началом нынешней войны, вдоль по извилистой улочке, тянувшейся по склону холма, и вверх, к кольцу камней.

До сих пор я не улавливал ничего необычного, никаких признаков действия сверхъестественных сил. Над волнами кружили горластые чайки, на деревьях пели дрозды, в живых изгородях, разросшихся на пол-улицы, охотились воробьи, а с моря доносился барабанный рокот прибоя.

С некоторым усилием мы взобрались на гребень холма и увидели древние камни, опиравшиеся друг на друга, точно старики. Как ни удивительно, из круга пока не выпал ни один.

Мы пошли к камням, и тут я заметил странное молочно-белое сияние, исходившее из круга. Остановился. Честно говоря, не было никакого желания снова встречаться с колдовским штучками. Однако Оуна поторопила меня.

– Я знала, что он отправится сюда, если мы изгоним его из Бека, – сказала девушка. – Он хочет установить контакт с Ариохом. Но я приготовила ему сюрприз.

Оуна провела нас прямо в центр каменного круга.