— Мой ангел ко мне приехал! — воскликнула принцесса, пылко обнимая дочь.

— Да, папа мне разрешил.

— Старый мерзавец! — расхохоталась принцесса Уэльская. — Какие муки мне приходится из-за него терпеть! Но ничто не может меня ранить так, как разлука с моей обожаемой Шарлоттой.

— А как поживает Уилли? — Шарлотта всегда напоминала матери про Уилли, когда та становилась безудержно нежной.

Может, сна ревнует к Уилли? Шарлотта и сама толком не понимала. Ей вообще было многое непонятно в ее странном отношении к родителям.

— Уилли — душка, — заявила Каролина. — Он мое утешение. Однако сегодня, моя ненаглядная, мне хотелось бы поговорить о тебе. Ты ведь уже не ребенок.

— И прекрасно это понимаю! — вскричала Шарлотта. — Но, увы, другие об этом забывают.

— Ты слышала, как радостно приветствуют тебя люди, когда ты выходишь из экипажа. Они на нашей стороне... и против него.

— Но это же нехорошо, что они против него. Он все-таки король... ну, хотя бы отчасти, пока дедушка не поправится... а нам всем известно, что он никогда не поправится.

— Бедный старый король! — вздохнула Каролина. — Он был моим другом. Он единственный из всей этой семейки, кто проявлял по отношению ко мне доброту, — она разразилась громким хохотом. — Король был ко мне неравнодушен. Правда, в половине случаев он вообще плохо себя осознавал, но я ему нравилась. Если б я вышла замуж за него, все было бы по-другому.

Шарлотта слегка отстранилась от матери — ей, как это часто бывало, стало неприятно, и в то же время слова Каролины подействовали завораживающе.

Каролина это заметила.

— Из тебя сделали мисс Ханжу. Это все Старая Бегума виновата. Ты уже позабыла капитана Гессе... ваши приятные встречи и письма, которые я помогала передавать. Интересно, что бы сказала Старая Бегума, узнав об этом? Или Его Высочайшее, Всемогущественнейшее Высочество? Ты только представь себе! — Она расхохоталась еще громче. — Он-то, конечно, может играть в свои игры! Во всем королевстве нет большего развратника, чем твой папаша. Но все должно быть великолепно сыграно, как в пьесе.

Шарлотта не слушала мать. Она думала о свиданиях с Гессе, которые когда-то доставляли ей такую радость. Свидания были невинными, однако ей казалось, будто она страшно рискует. Они так часто оставались одни в мамином доме, а однажды мать даже заперла их в спальне.

Очнулась она, услышав страшные слова о том, что отец может про это узнать. Ему станет противно. Он решит, что она такая же вульгарная, как и ее мать.

Шарлотта содрогнулась.

— Лучше об этом позабыть, — пробормотала она.

— Забыть о романах? Но ведь это самое лучшее, что есть в жизни, мой ангел. Спроси у своего отца. Сколько из-за него было скандалов! Ты когда-нибудь слышала про Утрату Робинсон! Ха! Вот это был скандал! Ну, а самый большой скандал — это история с Марией Фитцгерберт. Интересно, он женился-таки на ней или нет? Не ему лишать нас наших маленьких развлечений, не правда ли? И все-таки он лишает. Он первый запрещает нам веселиться.

Шарлотте хотелось заткнуть уши.

Мать обняла ее за плечи и подвела к столу.

— Нужно поесть, — сказала она, — пока эта Лидс не сунула сюда свой лисий нос и не заявила, что Шарлотте пора уезжать. — Старая дура! — вскричала принцесса Уэльская. — Я слышала, она обожает мыться. — Каролина питала глубочайшее презрение к тем, кто часто мылся. — Надеюсь, она не уговаривает тебя то и дело лезть в ванну, Шарлотта.