Отец описывал будущность Вильгельма в качестве мужа предполагаемой наследницы английского трона так, словно сулил ему райское блаженство. Наполеона вот-вот разгромят, и, когда произойдет сие счастливое событие, Голландию вернут штатгальтеру. Поскольку он будущий правитель Голландии, ему придется проводить большую часть времени там, однако при этом он будет связан брачными узами с королевой Англии. Вильгельм должен осознать выгоды, которые обещает такой союз: связь между Голландией и Англией укрепится благодаря этому браку, и Вильгельм Оранский будет управлять Англией, поскольку сумеет обуздать Шарлотту, и хотя номинально королевой будет она, фактически править будет он, ее супруг. Надо быть законченным болваном, чтобы не понимать, сколь выгоден подобный брак.

«Да, конечно, он выгоден, — охотно соглашался Вильгельм. Но ведь он станет Шарлоттиным мужем, а это сущее наказание!»

«Я слишком молод», — говорил себе Вильгельм, зная, что не осмелится противоречить отцу.

Вильгельм не отличался особой красотой и не принадлежал к категории молодых людей, которые могут понравиться бойкой девице. Слишком тощий, с плохими зубами, он был нервным и застенчивым юношей.

Нет, наследный принц Оранский положительно предпочитал остаться в армии и держаться подальше от английского двора.

«Боже мой! — подумал регент. — Этого юнца красивым никак не назовешь. Что скажет Шарлотта, увидев его?»

И все же он довольно благосклонно принял юного Вильгельма, надеясь подать ему пример изящного обхождения.

Георг заявил, что он рад приветствовать своего гостя в Англии и надеется, тому здесь понравится.

Вильгельм промямлил, что Его Высочество весьма любезен, и штатгальтер принялся напряженно гадать, какое впечатление произвел на регента его отпрыск.

«Ну и пусть он неуклюжий, — решил регент. — Шарлотте он вполне подходит, она тоже не отличается изяществом. Выйдя замуж за этого молодого человека, она будет вынуждена проводить много времени в Голландии».

Какое счастье возложить ответственность за нее на мужа! Хотя бы от одной из женщин, которые так заедают его век, удастся избавиться. И все же... все же Шарлотта его дочь, и порой он ощущает прилив отцовских чувств и питает к ней даже нежность. Ах, если бы у нее была другая мать...

Однако все это вариации на одну и ту же неприятную тему. Шарлотта, к несчастью, дочь Каролины, а не только его дитя, и этого он ей никогда не простит.

А коли так, то этот тощий мальчишка с неуклюжими повадками и плохими зубами (хотя последнее, вероятно, можно исправить?) ей вполне подойдет. Он протестант, и народу это понравится. На самом деле, ни о каком другом браке, кроме брака с протестантом, речи идти просто не может! Да, Шарлотту пора выдавать замуж; когда у нее родятся дети, то забота о них займет все ее время и помыслы, и этот брак, не противоречащий интересам Англии, явится огромным облегчением для него, принца-регента.

Принц немного поболтал с Вильгельмом об успехах Веллингтона, и мальчик, заговорив о военном деле, сразу немного похорошел. Было совершенно ясно, чему отдано его сердце.

Регент что-то сказал на эту тему и добавил:

— Я тоже был с Веллингтоном... душой. Не могу передать, как я сетую на судьбу, которая лишила меня права служить моей стране на поле брани. Когда я был в вашем возрасте, я умолял отца, чтобы он позволил мне служить в армии. Но отец запретил. Это было невозможно, поскольку я принц Уэльский. Как вам повезло, что на вас не наложили подобного запрета! Надеюсь, вы это понимаете?

Принц понимал. Регент принялся его расспрашивать, и они долго говорили о битвах, в которых враг потерпел сокрушительное поражение. Юный Вильгельм с удивлением обнаружил, что регент прекрасно осведомлен об этом и с таким знанием дела обсуждает подробности сражений, словно сам принимал в них участие.