– Дело в том, что в тот день никакого приема в «Астор Майо» не предполагалось. Никто из постояльцев не обращался в «Праздник, который всегда с тобой». Вот комиссар и подозревает, будто я помог Алисе выпрыгнуть. К тому же у меня был выходной, и я сидел дома один.

Ингрид приподняла одну бровь и крепко задумалась. «Senor Карли меня дурачит, – подумала она. – Как ему удалось так много узнать за короткое время?» А подозрение уже дало ростки. Садовый Гном позволяет ловкачу‑идальго водить себя за нос? Догадка тут же подтвердилась.

– По его мнению, Алис сообщила мне, что будет в «Астор Майо». С утра мне действительно дважды звонили из отеля, но не назвались и молчали в трубку. Звонивший молчал, но как мне это доказать? По крайней мере, от комиссара я узнал, что она сама забронировала номер. За наличные.

Ингрид подняла другую бровь. Для типа cool и слащавого Диего не пожалел времени, подстегивая свои нейроны. И его решительность, пожалуй, больше подходит конкистадору, чем идальго.

– Она приходила в «Астор Майо» дважды?

– С утра, чтобы заплатить и забрать два своих магнитных ключа у консьержа. И, к несчастью, в то же утро, только позже, чтобы там умереть.

– А два ключа зачем?

– Потому что номер был двойной или потому что она сама попросила, не знаю. Оба ключа были обнаружены в комнате.

– В номере убирались?

– Да, как раз между двумя приходами Алис.

– Значит, в комнату до ее возвращения никто не входил. Это подтверждает и молодой свидетель.

– Комиссар говорит, что она открыла кому‑то из знакомых. Мне, например. Знаешь, что я думаю?

– Я не гадалка.

– Возможно, Алис все подстроила нарочно, чтобы меня приговорили за убийство.

– Come on!

– Это звучит дико, понимаю, но я практиковался в психиатрии в Мадриде, так что всего насмотрелся. То, что смерть двойника звезды сняли на пленку, само по себе настоящий бред. Как ты думаешь?

– Будь мы в Лос‑Анджелесе, может, и нет, но здесь пожалуй…

– Тут что‑то кроется. Думаешь, телевизионщики купили бы фильм, если бы Алис не была похожа на Бритни?

– Потому что несколько секунд телезрители содрогались от ужаса?

– На телевидении даже одна секунда ужаса дорогого стоит. Если так пойдет и дальше, мы еще не то увидим. И полиция обеспокоена. Еще бы! Их министр говорил об этом деле по всем каналам. Все это не к добру.

Прав идальго‑конкистадор или не прав, а дело быстро усложнялось. Попытка посягнуть на сферу интересов Груссе, и без того взвинченного вмешательством своего министра, может выйти им боком. Дуэт Ингрид‑Лола уже имел случай попрактиковаться в этом виде спорта, и даже если хороших воспоминаний осталось больше, чем плохих, стоит ли приниматься за старое? Пора вернуться домой и спокойно все обдумать. Тут она заметила, что уборщик с глазами кокер‑спаниеля не упустил ни слова из их беседы.

– А, Адам! Как дела, старина? – приветливо обратился к нему медбрат Карли.

Однако человечек скорчил мину грустного домового и исчез в глубине коридора.

– Он тоже немного loco, но я его люблю. Воплощенная доброжелательность.

– Ну, мне пора.

– Минутку, Ингрид Дизель. Чем ты занимаешься, когда не помогаешь друзьям?

– Помогаю друзьям.

– А если серьезно?

– Серьезно. Я массажистка.

«А еще стриптизерша на улице Пигаль. Но этого, голубчик, ты никогда не узнаешь. Ни за что». И упрекнула себя за то, что думает о пустяках в такую минуту. Эта мрачная больница определенно сводит ее с ума. Пора уже посмеяться над злым гением, как можно скорее убравшись из этой пагубной среды.