Они его обнаружили в компании Карин, вступившей в бой с очередной жертвой. Сидя на письменном столе, он развлекался, слушая сестру. Муж драконихи рассматривал Ингрид. Она сняла свою старую летную куртку, и ее татуировка выглядывала из‑под ужасного, похожего на матроску пуловера, с которым она, к великому горю Лолы, не расставалась.
– Жорж Лебуте. Очень рад! Гениальная татуировка! Позвольте угадать. Вы изображаете Бригитту Нильсен? Или Уму Турман? Или Камерон Диас?
– Нет, я изображаю Ингрид Дизель.
– Не слышал. У вас исключительные физические данные. Я вас беру без пробы. Вас ждет грандиозный успех! Карин, дай‑ка нам контракт.
– Карин не даст нам ничего, кроме показаний по делу Бонен, – фыркнула Лола.
– Мадам, я нюхом чую талант, как вы подозреваемого! Карин, дай же нам контракт.
– Ингрид Дизель – стажер Департамента полиции Лос‑Анджелеса и прикомандирована к нам для изучения европейского опыта. Советую вам вести себя корректно.
– Карин, почему ты не предупредила, что эта женщина‑полицейский пришла сюда с комиссаром Жесть?
– Жост.
– Как вам угодно. Хорошо, в таком случае давайте побыстрее. У меня еще полно прослушиваний. И если все претенденты не лучше рохли в парео, то это надолго.
Мадам Лебуте наконец положила трубку и поднялась с самым угрожающим видом. Рядом с ней Жорж показался еще меньше. Лоле представился гном – спутник валькирии. Супруги Лебуте тут же позабыли о посетительницах и затеяли перепалку. Карин требовала от мужа признания в том, что он посылал Алис работать без ее ведома. На каких‑нибудь темных вечеринках.
– С меня хватит, пойду‑ка разнюхаю, что там за претенденты, – сказал Монтобер. – Счастлив был видеть вас, мисс Дизель. Не каждый день полиция Лос‑Анджелеса оказывает нам честь выйти на сцену.
Монтобер ушел, а Ингрид ответила на молчаливый вопрос Лолы, с невинным видом пожав плечами. Они подождали, пока минует гроза, но Лебуте взяли дополнительное время.
– Должно быть, Алис Бонен нелегко жилось с этой парочкой, – вздохнула Ингрид. – Руку даю на отсечение.
– Удачная метафора.
– Fuck! С языка сорвалось.
Препирательство становилось захватывающим. Жорж клялся всеми богами, что все вносилось в бугалтерские книги и никогда он не использовал таланты Алис в тайне. Какое‑то время Лола позволила им выпустить пар и прервала спор. Кто имел зуб на Алис?
– Только не говорите мне, что вы не подумали о проституции.
– Поясните вашу мысль, мадам.
– Возможно, Алис встречалась в отеле с клиентом, и это плохо кончилось.
– У вас есть доказательства?
– Эти девушки, которые стремятся к успеху, обычно готовы и к этому. У них нет никакого самолюбия!
– Что с того? «Проститутки – это неограненные светские женщины», как говорил Дженсон.
Владелица «Праздника, который всегда с тобой» отмахнулась от цитаты, бросив на мужа злобный взгляд.
– Алис была неуживчивой, выпивала, но шлюхой она не была. Ты во всем видишь плохое, Карин.
– Это была неуровновешенная и заносчивая девчонка. Мне она не нравилась, и я не боюсь в этом признаться.
– Да брось, тебе вообще никто не нравится.
– У нее были враги? – спросила Лола.
– Нет, но и друзей тоже не было. Одно время она работала с Мирей. Помнишь, Карин? Это дуэт Мадонна‑Бритни. Безпроигрышный вариант. Они пользовались спросом у заказчиков.
– Пока не переругались, – просюсюкала Карин.
– Из‑за чего?
– Мирей Кот танцевала лучше, Алис ей завидовала.
– Ну уж нет, как раз наоборот, – возразил Жорж, – Алис танцевала лучше. |