На шестом этаже они вышли из лифта — он первым, вслед за ним два бизнесмена с портфелями, которые сразу повернули направо, и, наконец, Дороти.

— Эй, подожди меня, — смеясь воскликнула она, в то время как закрывались двери лифта.

Он быстро шел налево по коридору, как будто был один. Когда Дороти позвала его, он смущенно улыбнулся, и она, продолжая смеяться, взяла его под руку. Глядя поверх ее головы, он увидел, как оба бизнесмена исчезли за углом коридора.

— Бежишь? — поддразнивая, спросила Дороти.

— Прости меня, — сказал он с легкой улыбкой, — я немного нервничаю.

Они шли под руку по коридору. Дороти читала вслух номера на дверях: 620… 618… 616… Новый поворот привел их к номеру 604, расположенному напротив лифта. Он нажал на ручку, но дверь не поддалась. Тогда они посмотрели на застекленную табличку у двери, и Дороти жалобно охнула.

— Проклятье! — воскликнул он. — Мне следовало сначала позвонить. Без двадцати пяти час, — добавил он, посмотрев на часы.

— Ждать целых двадцать пять минут, — сказала Дороти. — Уж лучше спуститься вниз.

— Эта толпа на улице… — пробормотал он. — О, я что-то придумал!

— Да?

— Крыша! Мы можем подняться на крышу… Такой ясный день! Вид оттуда будет потрясающий!

— Ты не думаешь, что это запрещено?

— Ну, если нас никто не задержит… Пошли, — сказал он, поднимая чемодан. — Сможешь бросить на белый свет последний взгляд свободной женщины.

Она улыбнулась ему, и они вернулись к лифтам. Вскоре показалась одна из кабин, стрелка ее была направлена вверх. На четырнадцатом этаже поток людей, как бы случайно, разъединил их. Они подождали, пока все не удалились, потом Дороти прошептала с заговорщическим видом: «Идем!» Игра начинала увлекать ее.

Им пришлось обойти почти весь этаж, прежде чем они отыскали дверь с надписью «Лестница». Открыв ее, они очутились на площадке металлической лестницы, которая с самого низа вела на крышу. Дверь беззвучно закрылась за ними, оставив их в полутьме. Они поднялись на восемь ступеней, увидели новую площадку, вскарабкались еще на восемь и оказались перед тяжелой дверью из красновато-коричневого металла.

— Думаешь, она заперта на ключ?

— Вряд ли.

Он нажал на ручку, толкнул дверь плечом. Она не поддалась.

— Запачкаешься.

Он опустил чемодан на пол, разбежался и снова толкнул дверь.

— Давай лучше уйдем, — произнесла Дороти, — эту дверь, должно быть, не открывали с…

Сжав зубы, он отступил и всей тяжестью налег на дверь. Она заскрипела и отворилась. Ярко-синее небо ударило им в глаза, почти ослепив их после темноты лестницы. Они услышали шелест крыльев и увидели голубей, которые разлетелись в разные стороны.

Округлым жестом метрдотеля, предлагающего лучший столик, он указал на крышу. Улыбаясь, она взяла протянутую руку, легко переступила через порог и очутилась на асфальтированной террасе.

Он не испытывал ни малейшей нервозности. Минутная паника перед упрямой дверью сменилась абсолютным спокойствием, как только она открылась. Все шло великолепно, без помех, без ошибок.

Войдя на террасу, он не полностью закрыл дверь: так легче будет уйти, нельзя будет терять ни минуты. Нагнувшись, он передвинул чемодан так, чтобы можно было поднять его одной рукой, в то время как другой он будет открывать дверь. Разгибаясь, он почувствовал легкое дуновение, снял шляпу и положил ее на чемодан.

Да, можно сказать, что он подумал обо всем.