Адерли все так же оставалась на пороге кабинета и не спешила заходить внутрь. Секретари усердно делали вид, что поглощены работой, а сами прислушивались к диалогу.

— Я позвала гостей, — несколько скупо сообщила королева-мать, поджав губы.

— Не самое благоприятное время…

— Дослушай, — Адерли в повелительном жесте подняла правую руку, обрывая сына. — Все покои западного крыла будут заняты гостями. Ближе к вечеру распорядитель Ли принесет на одобрение список мероприятий, предназначенный для увеселения гостей. Казначея я извещу лично.

— Мама…

— И слушать ничего не желаю! — в голосе вдовствующей королевы послышались капризные нотки. — Гости начнут приезжать завтра с утра. Потрудись встретить кандидаток должным образом.

Круто развернувшись на каблуках и демонстрируя удивительную для ее возраста осанку, Адерли вернулась в приемную и заторопилась прочь.

— Кандидаток? — король нахмурился, пробуя это слово на вкус, уловил неприятное послевкусие, а потом зло рявкнул: — Мама!

Но королева Адерли, подхватив длинный подол платья, быстро-быстро удалялась прочь.

Мария Королек,

некогда студентка, ныне Светлая Богиня

— Какой восхитительный день! — заявила Лина, легко выпорхнув из кареты.

Кряхтя и постанывая, я вывалилась следом, огляделась и скорчила кислую рожу.

Наша карета остановилась в самом центре городка Локтерес, рядом с небольшой рыночной площадью, по которой любила чопорно и надменно прохаживаться местная аристократия.

Вот и сейчас двое франтов среднего возраста прошли мимо, вежливо кивнув мне. Зато робко улыбающейся Ангелине была отвешена ровно сотня комплиментов.

Кто завидует? Я завидую? Да, я завидую…

— Ангелин, — проводив мужчин тяжелым взглядом, позвала я, — почему ты изображаешь прекрасную леди, а я — ветхую старушенцию?

Девушка придирчиво оглядела меня с ног до головы. Седой парик из редких тусклых волос с ярко выраженной проплешиной сбоку, небольшой горб на спине, скрюченные артритом пальцы, и все это чудо облачено в черное глухое платье-саркофаг. Завершала образ Бабы-Яги здоровенная деревянная клюка.

«Добрая» подруга загримировала меня так тщательно, что двинутая кошатница пенсионного возраста в валенках и шубе посреди лета — «бабушка божий одуванчик» по сравнению со мной.

Ангелина смахнула с рукава платья невидимую пылинку и развела руками:

— Вероятно, потому, что сегодня ты представляешь собой коктейль ненависти, ворчливости и раздражения, — улыбнулась девушка и, схватив меня под локоток, потащила в сторону площади:

— Пошли?

И мы действительно пошли: вся такая нежная и утонченная Ангелина в белом платье и я — злобная старуха, «приветливо» косящая бельмом на правом глазу. Обойдя небольшую площадь вокруг, мы якобы случайно остановились около небольшого магазинчика.

— Погнали? — шепотом спросила подруга и хитро подмигнула.

Знаю, бабушкам не положено коварно ухмыляться, но я это сделала максимально незаметно, а потом картинно схватилась за сердце, охнула и начала оседать на землю:

— Бабушка! Бабушка, что с тобой! — запричитала Линка, хватая меня за руку. — Кто-нибудь! Помогите!

Вокруг тут же появилось штук пять рыцарей, готовых для дамы на все, еще с десяток прохожих заинтересованно остановились и начали стекаться поближе к месту действия.

— Бабушка, да что же с тобой… — всхлипывала Линка, кружа вокруг притворно охающей меня.