Внешний круг охраны сомкнулся вокруг Мейли, но она резким жестом приказала расступиться и вошла в поместье.

Яркий свет из окон освещал заваленный изувеченными трупами двор. Из живых здесь остались только толстяк в окровавленной шелковой пижаме, отмахивающийся алебардой от пятерки мужиков в черном с таким же средневековым дрекольем. Толстяк бодро вертелся и, судя по парочке трупов наших, нападающие ничего с ним сделать не могли.

При виде Мейли он что то воинственно проорал, замысловато рубанул ближайшего противника и ринулся к нам.

«Цирк… – устало прокомментировал я. – Гребаный цирк и клоуны…»

Бабахнул кольт, толстяк споткнулся и шумно рухнул на мощеный камнем двор. Под его головой начало быстро расплываться темная лужа.

Сопровождающие нас укоризненно на меня покосились. Мол, какого хрена ты со своим огнестрелом лезешь, рушишь вековые традиции.

Я пожал плечами и буркнул в ответ на русском:

– Идите нахрен, я не местный, вашим манерам не обучен…

Вряд ли они меня поняли, но вроде как объяснением удовлетворились. Правда, видимо для соблюдения условностей, один их охранников тут же перерезал мертвому толстяку горло.

Судя по звукам, основная схватка переместилась уже в дом.

Мейли направилась к особняку.

«Куда ты, дурочка? Шальная пуля и все, станешь хладным трупиком…» – мысленно попытался урезонить я мадам Вонг, но она уже перешагнула порог.

Пришлось топать за ней.

Внутри картинка открылась весьма любопытная и занимательная.

В громадном холле, замысловато обставленном в китайском стиле, все стены были увешаны картинами в богатых рамках. Все бы ничего, но на картинах были изображены… хрюшки. Да да, они самые, правда изображения были стилизованы под женские образы. Ну… в национальных дамских нарядах, в головных уборах, с зонтиками, но морды свинячьи.

– Мерзкий извращенец! – португалец сплюнул. – Это же надо. Надо понимать, эти твари были его любовницами? Фу…

«Ебаный Дикий Восток… – тяжело вздохнул я. – Валить надо, валить куда подальше. Меня спасет только необитаемый остров где нить посередине океана…»

Вопли, хрипы и визги стихли, а еще через пару минут вниз стащили плюгавенького голого и плешивого мужичка и, заломив руки, поставили его на колени перед Мейли. Тот гневно перекосил морду и что то запальчиво заорал своей вероятной преемнице.

Правда я нихрена не понял, так как он говорил на каком то китайском диалекте.

Мейли молчала.

Чонг поорал, поорал и обреченно обмяк в руках молодчиков.

Мне стало жутко интересно, каким образом покарают мафиозного босса. Ну, сами понимаете, экзотика, может заставят золотую фольгу сожрать или кофе с алмазной пылью. Или… как там его… бамбук! Положат на ростки бамбука. Или крыс в клетке на пузо. Ну а что, интересно же!

Пауза затянулась.

Наконец, Мейли что то тихо сказала, на том же диалекте и Чонга тут же утащили.

Я откровенно разочаровался в китайцах. Но ненадолго. Как чуть позже выяснилось, Чонга незатейливо и элегантно четвертовали и скормили его же свиньям.

Таким образом, дворцовый переворот свершился.

Я тут же стал подыскивать возможность переговорить с новоявленным боссом мафии о Тайване, но только мы вернулись домой, как Мейли сама начала разговор.

Она сначала жестом приказала убраться Альфонсу, потом устало сбросила с себя ворох парчи и шелка, достала из шкафчика бутылку с водкой и блюдце с нарезанными огурцами и луком.

– Привыкла в России… – она почему то виновато улыбнулась и разлила водку по стопкам. – Охо хошеньки… – по бабски заохала она.