* * *

— Феденька, Боже мой! — взвизгнула Ксения и попыталась рвануться к кровати, однако Василий Оттович удержал ее, мягко, но уверенно.

— Подождите, лучше сейчас ничего не трогать, — попросил доктор.

— Но почему?! А вдруг ему нужна помощь?! — запротестовала Миронова, утирая слезы.

— Поверьте, помощь ему уже не нужна, — сказал Фальк. — И так получилось, что у меня есть некоторый опыт общения с полицией. В случае насильственной смерти рекомендуется оставить все в неприкосновенности.

— Насильственной? — спросила Лидия. — Ведь это очень похоже на…

— Пугающе похоже на то, как умерла Саша, — тихо поддержала ее Наталья. — Может, это самоубийство?

— Как?! Как вы можете так спокойно это утверждать?! — вскричала Ксения. — Бедный Феденька…

— Вот, значит, как? — неприязненно уставилась на нее Наталья. — У меня, конечно, были подозрения, но теперь я абсолютно в этом уверена! Он и тебя окрутил!

— Кто? Кого? — переводила удивленный взгляд с подруги на подругу Лидия.

— Думаю, Наталья пытается сказать, что у Ксении были близкие отношения с Федором, — пояснил Василий Оттович. — Присмотри за подругами, пожалуйста. Мне нужно осмотреть тело.

— Да! — тем временем воскликнула заплаканная Ксения. — Да, мы были вместе! И хотели пожениться, когда придет срок и можно будет это сделать без завистливых взглядов людей, вроде тебя!

— Вроде меня?! — вспылила Наталья. — Ксюша, он был обручен с Сашей! Твоей подругой, между прочим!

— Да! — запальчиво вскрикнула Миронова. — Но она сама решила разорвать помолвку! Ты не представляешь, как она себя с ним вела! Она его воспринимала как… Как… Собачонку! Давала несколько рублей в день на пропитание! Отдаляла от себя!

— А знаешь, почему?! — крикнула в ответ Наталья.

— Так, чего раскричались?! Что тут у вас происходит?! — добавился ко всеобщей женской какофонии могучий голос Екатерины Петровны. Квартирная хозяйка безапелляционно раздвинула ссорящихся подруг и встала в дверях спальни. При виде тела на кровати ее глаза расширились.

— Господи Иисусе! — выдохнула Островская и с громоподобным грохотом упала в обморок.

— Только этого еще не хватало! — проворчал Фальк.

— Кто тут поминает всуе? Прокляну! — пробасил отец Нафанаил, поднявшийся на второй этаж. — Вы что с Екатериной Петровной сотворили?

— Ничего! Она сама — бум! — и все! — художественно изобразила обстоятельства падения Лидия.

— А с этим отроком чего? — оторопело уставился священник на труп Григорьева.

— Колотая рана, очевидно, — озвучил и без того ясный диагноз Фальк. — Наталья, можно вас на секунду?

Симонова в очередной раз показала, что сделана совсем из иного теста, нежели ее подруга. Несмотря на испуганный вид, она решительно переступила порог и подошла к доктору. Василий Оттович указал на прикроватный столик с обгорелой свечей:

— Кажется, это записка. Узнаете почерк? Нет, нет! — он остановил руку девушки, потянувшуюся к обрывку бумаги. — Не трогайте руками, просто посмотрите, пожалуйста.

Симонова нагнулась над столиком, присмотрелась к находке — и отшатнулась:

— Это… Это… Ее почерк!

— Чей?! — Лидия, как всегда, когда ей что-то было любопытно, приподнялась на цыпочках, вытянула шею и попыталась разглядеть, о чем идет речь.