— Пап, Иона сказал, что собирается сделать тебе какое-то предложение, которое и станет решением всех вопросов.

Отец немного просветлел.

— Он так и сказал? — недоверчиво поинтересовался отец. В глазах появились слабые проблески надежды. — Какое именно предложение?

— Этого он мне не сказал, — продолжала Лидия вопреки своему внутреннему голосу, который приказывал остановиться. — Не раскрывая подробностей, он твердо заверил, что это избавит тебя от всех тревог.

— Он так и сказал? — спросил отец еще раз.

Чем еще могла успокоить его дочь? Лицо его оживилось, и выглядел он намного оптимистичнее.

— Ну, ты же знаешь Иону, пап, — сказала она.

— Конечно, знаю. Я перебрал все реальные возможности и не нашел выхода из создавшегося положения. Но если кто-то и может помочь мне, так это только Иона, человек с более современным мышлением. — За считаные секунды выражение его лица изменилось к лучшему, оно напоминало прежнего человека, полного планов и надежд. Это был тот человек, к которому Лидия привыкла и которого любила.

— Иона больше ничего не сказал? — настоятельно выпытывал отец.

— Боюсь, что нет, — ответила она, осознавая всю чудовищность содеянного и сомневаясь, может ли голос ее звучать так радостно. Ей стало страшно, что отец начнет задавать вопрос за вопросом, и ей снова придется прибегать ко лжи. — Я хотела навестить тетушку Элис, — сказала она, что было единственной правдой за все время разговора. — Мне лучше отправиться прямо сейчас, пока она не легла спать после обеда.

В последнее время вне дома, где ложь не лилась из нее таким нескончаемым потоком, она чувствовала себя значительно лучше. Но она не сожалела о том, что дала отцу надежду. Если на следующей неделе Иона скажет отцу, что не видит никакого выхода из создавшейся ситуации, это все равно не усугубит положения отца. А ожидание в надежде на лучшее подняло его настроение. Своим враньем ей удалось приподнять завесу депрессии, в которой с утра до ночи находился ее отец.

Ее собственное настроение немного улучшилось, как только она увидела, что тетушка Элис копается в саду. Она была по-прежнему бледной, но казалась жизнерадостной и вполне здоровой.

Возвращаться назад в Бимхерст-Корт Лидии совершенно не хотелось, и она осталась в Пенли-Корбетт до четверга. С тетушкой они ладили и наслаждались общением друг с другом.

Но после нескольких дней передышки, проведенных без вранья, приходилось возвращаться домой. Ей надо было ответить на два вопроса. Первый — стоит ли открывать отцу глаза на правду или нет. А второй — как избежать поездки в Хартфордшир с Ионой Мэрриоттом.

Ответ на первый вопрос пришел сам собой, как только она увидела отца. Сознаться она была не в состоянии. Отец значительно лучше выглядел, и она не посмела портить ему настроение. К сожалению, ответ на второй вопрос не давался с такой же легкостью. Помочь ей могло только чудо, как, например, сильное землетрясение или ураган, нежданно поразивший страшными разрушениями Хартфордшир. Но надежды на это не было никакой.

С утра в пятницу шел дождь, что полностью совпадало с настроением Лидии. Сердцебиение учащалось, стоило ей только подумать о том, что ей придется остаться с Ионой на ночь. Но тем не менее без всякого энтузиазма она собрала все необходимые вещи и сложила их в дорожную сумку.

Исчезнуть из дома на два дня, не сказав родителям ни слова, не представлялось возможным. Мысль опять солгать и сказать, что и выходные она намеревалась провести с тетушкой, конечно, посещала се.