Удивительно, как избалованный, хотя и неплохой по натуре юнец из Старой Семьи сделался снайпером. А еще удивительней то, зачем он это сделал. Кидда опоили наркотиком и практически продали в рекруты. И поначалу он изо всех сил старался вырваться на волю. Джим это еще помнил. Он жаждал вернуться домой, и всякий бы его понял. Но потом что-то изменилось.

У Кидда обнаружился дар. Он оказался великолепным стрелком и безупречным убийцей. Мастером своего дела. И, убивая врагов, он спасал друзей. Смерть дарила жизнь тем, кто был небезразличен Рику.

И вот теперь он тоже умер. Не от старости, не от несчастного случая, а от рук…

Джим Рейнор привалился к кафельной стенке и долго-долго стоял под горячим душем.

Имя Скаттера О’Бенона Джим с Тайкусом знали давно, но никогда прежде не видели этого человека. Тем не менее, Джим примерно представлял, чего ожидать, судя по дому этого человека, — и, как оказалось, угадал верно. Рэндалл проводил их в приемную, где ждал еще один накрытый столик, ломящийся от деликатесов, алкоголя и дорогих сигар. Джим опустился в одно из кресел и обнаружил, что сидеть в нем можно только на краешке, иначе есть риск утонуть в бордовой обивке.

Они ждали несколько минут. В тишине слышалось лишь тиканье старинного хронометра да сопение Тайкуса, попыхивающего сигарой. Джиму больше не хотелось ни выпивки, ни еды, и он просто ждал. Он нервничал и очень старался не ломать руки, но не преуспел.

Наконец раздался голос:

— Как я рад наконец-то познакомиться с вами, джентльмены!

Голос звучал вкрадчиво, искусственно, самодовольно и манерно цедил слова. Джиму он не понравился с первого же слова. Тем не менее, мама приучила его быть вежливым. Поэтому он повернулся и встал, чтобы приветствовать хозяина.

Ему пришлось опустить взгляд.

Нет, Скаттер О’Бенон не был «малявкой», как их покойный друг Хайрем Фик, но росту в нем было метр шестьдесят, не больше. Черные волосы, зализанные от лба к затылку и слегка надушенные, круглое лицо с маленькими, пронзительными, глубоко посаженными глазками. Красные губы, обведенные тоненькими усиками, сжимали тонкую сигару, какую Тайкус обозвал бы «девчачьей». Однако Джим подозревал, что в лицо Скаттеру О’Бенону Тайкус этого предпочтет не говорить, учитывая все обстоятельства.

О’Бенон протянул руку. Джим ее пожал. Рукопожатие О’Бенона оказалось на удивление крепким, хотя сама рука была мягкая, без единой мозоли.

— И мы тоже рады знакомству, мистер О’Бенон, — вежливо ответил Джим.

Тайкус навис над хозяином, пожимая ему руку.

— Ваш парень, Кад… э-э, Бейнс, действительно знает, когда следует явиться. Я весьма ценю его и вашу помощь, а также ваше великолепное гостеприимство.

— Все к вашим услугам, мистер Финдли!

— Людей, которые спасли мою шкуру, я обычно прошу звать меня просто Тайкусом. А это — Джимми.

— Как вам угодно. Можете и вы звать меня просто Скаттером, если хотите. Мы же тут все свои.

«Ничего подобного!» — подумал про себя Джим, но вслух ничего не сказал. Он слегка поерзал в кресле. Горячий душ, приличная одежда, хорошая еда, выпивка, сигары — это все замечательно, и все же ему не терпелось убраться отсюда.

— Вы весьма любезны, — продолжал Тайкус. — Кстати сказать, я никак не пойму, каким образом

Бейнс так быстро отыскал нас после того, как мы приземлились на вашей планете.

Джим слегка поджал губы, но, по сути, Тайкус был прав: эта планета и в самом деле принадлежала Скаттеру.

— На самом деле это проще простого. На свете не так много людей, которые отказались сотрудничать со мной и остались живы, — произнес О’Бенон таким елейным тоном, что у Джима по спине поползли мурашки.