– Долина Прокопиев, – повторила Чекс. – До чего красочное название!
– А демоны ее разрушают, – грустно произнес копуша.
– Дымом запахло, – поднял голову Эхс. – Это дракон.
В самом деле, еще один маленький дракон‑дымовик двигался по тропе с запада. Предвкушая закуску, он чадил дымом, как паровоз.
– Все на южную тропу! – скомандовал Эхс.
Чекс и копуша поспешно перебрались с восточно‑западной тропы, где до сих пор сидели, на южную, а Эхс, заслонив их собой, начал ждать.
Когда приблизившийся дракончик начал наступление, Эхс громко крикнул: «Нет!». Дракончик попытался остановиться, но на него обрушилось второе «Нет!». И это «Нет» заставило чудовище передвигаться в прежнем направлении, то есть на восток, где он вскоре и исчез в голубой дали.
– Замечательно, – сказала Чекс. – Сначала ты мешаешь дракону атаковать, а потом не даешь ему остановиться. И он идет, как шел, начисто забыв, где находится его добыча.
«Ты гляди, – подумал Эхс, – до чего разумная кобылка!»
– Очень полезная магия, – подхватил копуша. – Жаль, у меня таланта нет.
– А что, у копуш магических талантов не бывает? – поинтересовался Эхс.
– В общем‑то нет. Мы профто копаем.
– Ты собирался рассказать, что произошло в Долине Прокопиев, – напомнила Чекс.
– О, это такая груфтная ифтория, – вздохнул копуша. И рассказал, что демоны, которые водились в Долине и раньше, но вели себя более‑менее пристойно, однажды решили уничтожить незлобивую Люблю‑реку. Очевидно, ее извилистые очертания не понравились демонам, и они с помощью ужасной магии выпрямили реку.
– И больше нет изгибов? – ужаснулась Чекс, ценившая изгибы, потому что родилась на свет именно в итоге многих изящнейших поворотов судьбы.
– А по мне, хоть есть – хоть нет, какая разница? – спросил Эхс, мало что смысливший в красивеньких завитушках, как и его предки, предпочитавшие бить прямо в ухо.
– Большая разница! – сверкнув глазами, возразила Чекс. – Река, лишенная изгибов, теряет свое дружелюбие.
– Да, нрав у нее ифпортилфя, – подтвердил копуша.
И он рассказал, что поток теперь течет прямо, нисколько не заботясь ни о рыбе, когда‑то населявшей изгибы и теперь умирающей без воды, ни о пересыхающих без влаги растениях. Гостеприимная долина постепенно превращается в пустыню. Влажная почва, в которой так весело и легко было копушам прокладывать тоннели, сохнет, обращаясь в пыль и песок, и тоннели начинают рушиться. Рай становится адом. И недаром Люблю‑реку, точнее, то, что от нее осталось, уже переименовали в Убью‑реку.
– А может, вы прокопаете новые изгибы, и тогда река опять подобреет? – спросила Чекс. – Копушам ведь по силам это сделать?
Копуша отрицательно качнул головой. Нет, сделать этого копуши не в силах. Демоны выставили охрану и сурово наказывают каждого, кто пытается вмешаться в их бессовестные проделки. А копуши рождаются па свет, чтобы трудиться, а не для того, чтобы воевать – и демонов им не победить.
Если нельзя вернуть реке прежнюю красоту, то лучше вообще уйти из этих мест; но копуши не знают, куда им идти, потому что нет для них в Ксанфе места лучше Долины Прокопиев. Поэтому и идет он сейчас к Доброму Волшебнику за советом – как же отнять им у демонов власть над рекой и превратить ее в прежнюю Люблю‑реку?
– Смешно, – сказал Эхс.
– Не смешно, а очень грустно, – возразила Чекс.
– Смешно, потому что и я иду к Хамфри с тем же вопросом: как укротить демона? – пояснил Эхс. |