— Не печалься, пока он не ушел, Саттон.

Она испытала шок от его слов, не удивительно, что она сразу же подумала об Эдварде Болдвейне.

Немного придя в себя, она поймала себя на мысли, что давно уже находится в печали, которая казалось въелась в нее, и Саттон просто привыкла к ней.

— Я знаю. Ты прав. Мой отец все еще жив. Но это так трудно.

— Я понимаю тебя, поверь мне. Но знаешь, когда моя жена… Уже в конце ее болезни, я потратил так много времени, пытаясь подготовиться к ее уходу, представляя, как буду жить без нее. Я все время пытался понять, что я буду чувствовать, как мои дети будут себя чувствовать, глядя на меня, независимо от того, смогу ли я даже нормально функционировать.

— И это было совершенно бесполезно, да? — Дагни молчал, она взглянула на него и добавила: — Ты можешь честно мне сказать.

— Честно… было намного хуже, чем я себе представлял, мне даже не следовало ранее суетиться на этот счет. Дело в том, это скорее походило, словно тебя заставили прыгнуть в ледяную воду, а твой палец на ноге окунули в виски, и это ощущение распространялось по всему телу.

— Беспомощность.

— Да. — Дагни пожал плечами и улыбнулся в свою кружку. — Наверное, мне стоит перестать говорить об этом. Путь у каждого свой.

Повернувшись к нему, она замерла, поскольку была поражена его притягательностью. Насколько простым, незамысловатым он был. Насколько надежным, в нем не было ни капли напускной театральности.

Жаль, что ее сердце выбрало другого.

— Спасибо за прошлую ночь, — неловко сказала она. — Ты знаешь, нет…

— Я приехал сюда ни ради секса. — Он снова улыбнулся. — Я знаю, кому принадлежат твои мысли. Но, как я уже говорил раньше, если ты хочешь, чтобы я стал тем, с помощью кого, ты сможешь забыть Эдварда Болдвейна, я буду более чем счастлив сыграть эту роль.

Его тон был нежным, лицо и тело расслаблены, глаза смотрели открыто на нее.

«Может, я смогу, — подумала она. — Может быть, смогу с ним когда-нибудь в будущем, и я смогу прийти к своему счастью.»

— Ты очень хороший человек. — Она даже не пыталась скрыть сожаления в своем голосе. — Я очень хочу…

С легкостью вскочив на ноги, он поднялся с качелей и подошел к ней. Возвышаясь, он посмотрел ей прямо в глаза.

— Не пытайся ничего форсировать. Я никуда не денусь. У меня есть дети, о которых я должен заботиться и ответственная работа, честно говоря, ты первая женщина, которая привлекла мое внимание за четыре года, с тех пор, как умерла Мэрилин. Так что у тебя не так много конкуренток.

Саттон слегка улыбнулась.

— Ты настоящий принц.

— Не мой титул, и ты хорошо это знаешь. — Он подмигнул. — И я не согласен с идеей монархии. Демократия — это единственный путь.

Наклонившись, она поцеловала его в щеку. И когда она оглянулась назад на вид гор, он сказал:

— Скажи мне что-нибудь. Где ты, на самом деле, находишься сейчас в своих мыслях?

— Нигде.

— Хорошо, тогда у меня другой вопрос. Ты врешь себе или мне?

Саттон виновато покачала головой.

— Что, так очевидно? — Она положила руку ему на предплечье. — Я не хотела тебя обидеть.