Ребенок на руках Джемаймы зашевелился, и Сэм взял у жены дочурку, легко похлопал по спинке — и та мгновенно уснула. Джемайма повернулась к мужу и благодарно улыбнулась.

Она прекрасно выглядела — вся светилась здоровьем и счастьем. Обновленная ферма тоже смотрелась очень неплохо. Результат собственной работы превзошел все ожидания Сэма.

В коровнике он оборудовал новую студию. Старый генератор, начищенный до блеска, занимал почетное место в углу. Ряд окон с одной стороны выходил на долину, которую Сэм так полюбил. Остальные постройки планировалось использовать как летние коттеджи для сдачи внаем, чтобы у Джемаймы был собственный доход, а сам дом... да, наконец-то он стал настоящим домом, который оба полюбили всей душой.

Последними ушли Дженни и Оуэн с грудным младенцем на руках, который казался совсем крохотным в ручищах папы. Было приятно видеть их такими счастливыми и благополучными.

Не менее приятно было попрощаться с ними: Сэму не терпелось кое-что показать Джемайме. Проводив уходящих гостей, он повел ее через вымощенный булыжником двор к кухонной двери.

— Чаю? — предложила Джемайма, снимая туфли и подходя к новой плите.

— Потом. У меня для тебя сюрприз. Давай сначала уложим малышку.

Джемайма лукаво улыбнулась и повернулась к мужу.

— Ну да, мы же не хотим, чтобы нас прерывали, да?

— У меня есть еще один сюрприз, — лениво усмехнулся он. — Пошли.

Она последовала за ним, недоуменно нахмурившись. Они зашли в комнату Эми, уложили ее в кроватку.

Девочка тут же заснула. Сэм взял жену за руку и повел в спальню.

Как ни странно, он заметно волновался. Это было глупо, но он никогда раньше не показывал никому ничего подобного и теперь вдруг забеспокоился: а вдруг ей не понравится?

— Посмотри туда, — сказал он робко и показал на стену.

На стене над комодом висела картина, точнее рисунок пером с тщательно выписанными деталями. Джемайма прошла в комнату, встала перед картиной и принялась внимательно ее рассматривать — и весело рассмеялась.

— Это же мы! — воскликнула она в полном восторге, узнав собственный коровник. — Ой, смотри! Ты тогда встал очень близко от хвоста Дейзи. Ой, Сэм, это чудесно... А вот ты падаешь с крыши! И выгребаешь навоз, носишь воду, доишь коров. Это тогда Блубелл опрокинула ведро? — Смеясь, она повернулась к мужу, обняла его. — Замечательно! Кто автор? Все так точно изображено, словно художник сам там был.

Сэм слегка покраснел, и глаза Джемаймы сузились.

— Сэм? Это ты нарисовал?

Он кивнул, вид у него был очень неуверенный. Джемайма порывисто обняла мужа.

— О, Сэм, это чудесно! Я понятия не имела, что ты умеешь рисовать.

— Я же архитектор, — сдавленным голосом отозвался он: так крепко Джемайма его обнимала. Она рассмеялась и отпустила его, повернулась к картине.

— Ну, это совсем другое. Я в полном восторге. Вот только ты не изобразил, как я падаю в воду.

Улыбка исчезла с его лица.

— Да. Мне не нужны напоминания об этом прискорбном случае. Я тогда подумал, что потерял тебя.

— А вместо этого приобрел еще и Эми.

Его лицо прояснилось, он заулыбался.

— Да... Слава богу! Не могу поверить, что все так сложилось. Иногда мне хочется себя ущипнуть, чтобы убедиться, что я не сплю.

— О, все реально, Сэм. Мы здесь, с тобой, и будем с тобой всегда.

Он привлек ее к себе, его глаза стали серьезными.

— Я люблю тебя, — тихо сказал он. — Не забывай об этом. За последний год бывали случаи, когда со мной было трудно, порой я думал только о работе и редко говорил тебе о своих чувствах, о своей любви, но я, правда, очень тебя люблю.