Убежище! Оно где-то там, за перевалом! Может, там найдется оружие.

Вэйн побежал спотыкаясь и наконец, перевалив за хребет горы, увидел чуть ниже широкую равнину, а на ней, невдалеке, маленькую лачугу, на крыше которой лежала толстая шапка снега. На фоне белой земли отчетливо выделялись черные стволы сосен. Аполлон сказал, что ключ лежит в полом бревне.

Вместе с вихрем снега Вэйн залетел в хижину, захлопнул и забаррикадировал дверь. Первое, что он увидел, — это ряд блестящих, отлично смазанных ружей на широкой полке. Пальцы с облегчением сжались на гладком металле.

Он подошел к окну и выглянул наружу. Преследователи как раз показались на гребне горы. Сейчас не составило бы труда перестрелять их по одному. Вэйн прижал ружье к плечу и нащупал курок. Но стрелять не стал. Никогда прежде ему не доводилось убивать людей. Хотя после многомесячной пытки тюремного заключения идеалистические представления Вэйна о жизни потерпели полный крах и сменились невыразимой обидой и сжигающей все нутро ненавистью, он понимал, что вся его ярость направлена только на одного человека: на Паскаля, толстого, жирного бандита — виновника всех бед. Что же до тюремных охранников… Да, они, конечно, без колебаний пристрелят его на месте, но такова их работа. Вэйн выругался и прострелил воздух над их головами. Преследователи замерли и тут же залегли в укрытиях. Вскоре Вэйн увидел, как они, прячась за каждым камнем, подползают к хижине. Он снова выстрелил.

Один из стражников крикнул:

— Выходи! Тебе не уйти!

— У меня достаточно оружия, — гаркнул в ответ Вэйн. — И я остаюсь здесь.

А потом… Все произошло неожиданно. Свист, возникший на самой границе слуха, постепенно усиливался. В недоумении Вэйн поднял голову. Над верхушками сосен он увидел серое пасмурное небо…

С воплем отбросив ружье, он закрыл лицо руками и рухнул навзничь. Прямо на него с неба падала точка— круг… огромная черная штуковина… И она росла с каждой секундой. Как будто стоишь на рельсах и смотришь, как на тебя несется локомотив. Перед глазами стоит только общий образ чего-то летящего — быть может, метеорита? — приближающегося, растущего…

Прогремел оглушительный взрыв — и земля вздрогнула. Вэйн почувствовал, как пол уходит у него из-под ног. Его швырнуло в воздух, а барабанные перепонки едва не порвались от невыносимой силы грохота.

Вспышка ослепляющего света, а за ней — темнота, полная и безмолвная…

Похоже, он недолго пролежал без сознания.

Вэйн очнулся на снегу с раскалывающейся от боли головой. И словно откуда-то издалека услышал голос:

— Что, живой? А я уж было подумал, что ты не выкарабкаешься.

Вэйн сел и осмотрелся. Его запястья были скованы наручниками. Над ним высилась сосна, а немного поодаль он разглядел то, что осталось от хижины: руины карточного домика. Только чудом Вэйн остался в живых.

Он поднял глаза и увидел бульдожье лицо охранника, с сизым от пробивающейся щетины подбородком. Охранник хмыкнул и ткнул пальцем в сторону склона:

— Там. Эта штуковина угодила туда. Не то космический корабль, не то еще что-то.

Вэйн послушно посмотрел, и глаза его расширились от изумления. Какой там космический корабль! Ничего общего с земными ракетами. Конструкция в форме слезы упала футах в тридцати от хижины, проделав кратер в промерзлой земле. Корпус при ударе раскололся, и его обломки разбросало далеко вокруг. Земля, снег и сосны на многие ярды вокруг были покрыты слоем кристаллического зеленого порошка.