- У нас можно, - предложила Варя. - Мама и испечёт и сварит что надо…

- Всё у вас да у вас! - обиделась Катя. - Наш дом тоже не последний в колхозе.

В свою очередь подали голос Паша, Вася и Митя Епифанцев: Костя им тоже человек не посторонний, и день рождения вполне можно провести у них.

Спор разгорелся. Но тут Варе пришла в голову новая мысль: провести Костин день рождения в школе.

Катя с досадой отмахнулась.

- А, ей-ей, лихо закручено! - развеселился Алёша. - Соберём классное собрание. Варя Балашова доклад сделает. Прения откроем…

- И ничего нет смешного! - вступился Митя. - Может, в самом деле получится очень хорошо. Устроим складчину, пригласим ребят… Вот пойдёмте к Галине Никитичне и расскажем.

Ребята отыскали учительницу в теплице: вместе с Мариной она осматривала маленькую зелёную делянку проса.

Варя рассказала сестре и Галине Никитичне, что ребята придумали насчёт Костиного дня рождения.

- Может, вы ещё билеты будете рассылать? - перебила её Марина. - Так, мол, и так, восьмой класс приглашает вас на Костин праздник… Что же, у Кости родного дома нет? Не братья ему Сергей с Колькой?

- Так всё же мужской народ у Ручьёвых. И хозяйки в доме у них нет… - возразила Варя.

- Ах, вот что! Вы уже и разжалобились! - нахмурилась Марина и обернулась к учительнице: - Как хотите, а я против такого дня рождения. - Ему место не в школе, а в семье у Ручьёвых.

Она почему-то раскраснелась и, сказав, что в теплице невыносимо жарко, поспешно ушла.

Митя посмотрел на градусник и пожал плечами:

- Вполне нормальная температура. Вот и пойми её!

- А понять, ребята, надо, - сказала Галина Никитична. - Насчёт Костиного дня рождения в школе затея неплохая, но сейчас она, пожалуй, неуместна… И вы Марине не мешайте. Она сама всё сделает…

Из теплицы Марина прошла прямо к Сергею. О чём они говорили - неизвестно, но только Сергей в этот же вечер наметил вместе с Колькой, кого из ребят и взрослых надо позвать на Костин день рождения. Колька называл только самых близких друзей, но брат настоял на том, чтобы гостей было побольше.

Двадцатого числа Сергей с Колькой привезли брата из больницы, помогли ему раздеться и нетерпеливо оглядели его со всех сторон: Костя заметно побледнел, осунулся, был коротко острижен.

- А волосы где? А чуб? - всплеснул руками Колька. - Какой ты смешной стриженый, на себя не похож!

- Ладно! - смутился Костя. - Наживём чуб… дай срок.

В доме было прибрано, чисто, уютно, пол застелен половичками, на окнах висели белые занавески, а из-за чёрной печной заслонки тянуло таким соблазнительным запахом, что мальчик невольно повёл носом.

- Ну-ну, не принюхивайся!.. Не время ещё! - закричал Колька, лукаво переглядываясь с Сергеем.

- Как на «катере»? Терпимо? - спросил старший брат, показывая на прибранную избу.

- Полный порядок! - улыбнулся Костя.

Колька вдруг ринулся к стене, щёлкнул чёрным выключателем, и под жестяным абажуром, свисающим с потолка, загорелась электрическая лампочка.

- А это видал? - торжествуя, спросил братишка.

Костя долго смотрел на жёлтый свет, потом потрогал выключатель, белую кручёную проводку.

А Колька ходил за ним следом и рассказывал, что с Нового года электрический свет горит теперь во всех избах и во всех школьных классах; в колхозе пустили циркулярную пилу и воду на ферму качают мотором; когда электрические лампочки в первый раз вспыхнули на скотном дворе, то коровы мычали целую ночь, не то с перепугу, не то с радости.

- Пошёл-поехал!.. - остановил Кольку старший брат. - Может, ты в другое время информацию проведёшь? Сейчас же нам гостей встречать надо.