- Есть привести! - гаркнул Костя и помчался сообщить новость приятелям.

Лица ребят расплылись в улыбке. Нет, только подумать: сама Марина Балашова согласна принять их в свою бригаду! Значит, их ребячьи руки чего-нибудь да стоят!

- Мы теперь годик-другой поучимся у Марины - и такие ли урожаи будем снимать! Глядишь, золотые звёздочки получим, - затараторил Прахов.

- Хватил!.. «Годик-другой»… Звёздочки знаешь когда загорятся? - возразил Вася Новосёлов. - Пока все секреты про землю не узнаем…

Даже Паша Кивачёв оживился в этот раз и спросил, поедут ли они в Москву.

- Обязательно! - заверил Алёша. - Кто богатые хлеба выращивает, всех в Москву приглашают. Там, говорят, на каждой улице по кино, и в каждом - новая картина. Вот уж я посмотрю!

- А я за кино не гонюсь… - тихо и серьёзно сказал Паша. - Мне бы на заводе побывать, посмотреть, как машины делают.

Костя не мешал приятелям разговаривать, а только слегка усмехался, но настроение у него тоже было расчудесное.

Вот только жалко, что Варя Балашова не пошла с ними в бригаду!.. А как было бы хорошо работать вместе! Он, скажем, косит спелую пшеницу косой или жаткой, а Варя следом вяжет снопы. Навязала сотню, две, тысячу, а Костя всё размахивает косой, идёт вперёд и вперёд, и люди кругом любуются их работой…

Приятели вошли в деревню. Встретив деда Новосёлова, они без всякого сговора так оглушительно поздоровались с ним, что старик даже приостановился:

- Что это вы сияете, как пятачки начищенные? Клад нашли? Или на рыбалке повезло?

- Дороже клада, дедушка. Мы теперь… - начал было Алёша.

Но Костя дёрнул его за рукав:

- Во-первых, не болтать прежде срока, а во-вторых… - Он оглядел запылённые лица ребят: - всем вымыться, переодеться. В самое что ни на есть лучшее. Не куда-нибудь зовут - в правление колхоза!

Дольше других Костя задержался взглядом на Паше Кивачёве и строго-настрого приказал ему сейчас же отправиться в парикмахерскую и остричься «под полубокс» или «под польку».

- И пусть одеколоном «Весна» побрызгается, - добавил Алёша.

Ребята разошлись по домам…

Колька был немало удивлён, застав Костю в избе перед зеркалом. Брат только что застегнул тугой воротничок белой рубашки и сейчас усердно зачёсывал на косой пробор мокрые волосы.

- В клуб кино привезли? Да?.. Какая картина? Всех пускают?

Но Костя был всецело поглощён своими волосами. Он зачёсывал их то на правую сторону, то на левую, отводил назад и придерживал ладонью, но волосы, как жёсткая трава-белоус, вновь и вновь поднимались вверх и топорщились во все стороны. Особенно же неукротим был лихой чуб.

- Чисто петух соседский, - иронически оценил Колька вид брата. - Его так и зовут: Хорохор!

- Сам ты хорохор! - беззлобно ответил Костя. - Это у меня сорт волос такой неполегаемый…

Наконец с волосами кое-как удалось справиться, и Костя отправился в правление колхоза.

Немало интересных мест есть в колхозе Высокове, где так любят в предвечерний час собираться ребята. Но, пожалуй, нет места притягательнее, чем правление, особенно же в такие дни, когда только что закончен сев или скошены луга, или обмолочен последний сноп пшеницы.

В ожидании собрания колхозники сидят на брёвнах перед правлением, мирно беседуют о недавних горячих днях, а ребята гадают и спорят, кого из их отцов и матерей в этот раз назовут лучшим пахарем или сеяльщиком, косцом или скирдовальщиком, чья бригада получит переходящее Красное знамя…

Костя сразу отыскал поджидавших его приятелей. Они стояли на высоком крыльце правления, окружённые тесным кольцом школьников, и слушали разглагольствования Алёши Прахова.