— Но мы не можем ее так оставить! — запротестовала Илена. — Вдруг она опять что-нибудь с собой сделает!
— Я не оставляю ее, — ответил он. — Я пришлю кого-нибудь посидеть с ней. Ей уже дали успокоительное, так что некоторое время она будет спать.
Когда они пришли в офис, он снял трубку и позвонил в сестринское бунгало. У Скотти в этот вечер был выходной, но она не будет возражать, если придется полчаса побыть с Надей. Он не думал, что девушка снова попытается покончить с собой, но рисковать не стоило. Кто-то взял трубку, и он попросил позвать Скотти.
— Извините, мистер Стиллмен, но сестра Траскотт и некоторые другие пошли посмотреть фильм в «Доминионе».
Он узнал голос Марни и после секундного колебания спросил, не сможет ли она сама посидеть с Надей полчасика.
— Я уже иду, — ответила она, и он положил трубку с чувством облегчения.
— Твоя секретарша необычайно услужлива, Пол. — Илена достала пудреницу и стала изучать свои губы, но поцелуй, которым он наградил ее в Надиной комнате, не повредил помаду. — Ты обучаешь ее на медсестру?
Он нахмурился, почувствовав легкое ехидство в голосе Илены.
— Марни чертовски любезна, она вызвалась посидеть с Надей, — резко ответил он. — После целого дня работы на машинке, а это немножко более утомительно, чем делать массаж лица в салоне красоты, чем, вне всякого сомнения, была занята ты.
— Брось свой сарказм, — метнула на него взгляд Илена. — Ты злишься, как избалованный мальчишка, потому что я не захотела поехать в эту твою буржуазную «Мельницу», которая тебе так нравится. Мне совсем не нравится, что мне за шиворот падают пауки, когда я ужинаю под деревом. Я не забыла прошлый раз, знаю, тебе показалось очень смешно, когда эта огромная полосатая штука упала мне на плечо.
У него на губах расплылась улыбка при воспоминании о ее комичном ужасе.
— Илена, это было довольно потешно. Ты вела себя так, словно на тебя свалился какой-то гигантский тарантул, а не крохотный английский садовый паучок. — Он шагнул вперед, чтобы взять ее за руки, но она обидчиво отвернулась от него, и он снова нахмурился.
— Разве так уж неправильно, что время от времени я просто хочу побыть с тобой? — требовательно спросил он. — Я мужчина, Илена, а не домашняя собачка на поводке. Последнее время ты почему-то стала об этом забывать. — И ее внезапная обида, ее платье цвета красной гвоздики, льнувшее к телу, вдруг заставили его яростно прижать девушку к себе, и он впился долгим, страстным поцелуем в ее капризный алый рот. Когда он отпустил ее, помада была безнадежно размазана, а Марни застенчиво постукивала по полуоткрытой двери.
Пол вынул платок и без малейшего смущения стер со своих губ помаду Илены.
— Я ненадолго, Илена, — сказал он. — Я только отведу Марни в комнату Нади.
Илена дымилась от ярости. Он помял ей платье, и губы придется красить заново.
— Хам! — крикнула она, не обращая никакого внимания на испуганную Марни. — Я не позволю обращаться со мной как… как с потаскухой!
— Тогда не одевайся как потаскуха, — холодно ответил он, но в его светлых глазах, глянувших на Марни, таилась опасность… «Как холодный отблеск на острие рапиры», — подумала она. — Пойдемте! — скомандовал он и повел Марни через холл и вверх по лестнице. Он объяснил, что у Нади подавленное настроение и ему будет спокойнее, если кто-то побудет с ней, пока она не уснет.
— Вам не тяжела мысль о том, что придется провести с ней довольно много времени? — Он повернулся к ней лицом в полутемном коридоре и, когда она покачала головой, дотронулся до ее плеч, таких хрупких под белой блузкой. |